Эпидемия коронавируса в мире может изменить целые отрасли и модели поведения компаний и потребителей. Переход к онлайн-шопингу может стать долгосрочным трендом, как и перевод сотрудников на удаленный режим работы.

На мировую экономику сильнее влияет число людей, которые боятся коронавируса COVID-19, чем число заболевших. Страх меняет поведение людей. И он меняет поведение тех, кто принимает решения. Боязнь вируса меняет предложение и спрос в мировой экономике. На предложении сказывается приостановка производства в Китае, что снижает и общемировое производство. Сегодня доля Китая в мировой обрабатывающей промышленности составляет около 25%. В 2003 году, когда свирепствовала атипичная пневмония, этот показатель у КНР был всего 11%. Сегодня Китай — это звено в глобальных цепочках поставок. Так что остановка производства в КНР снизит экономическую активность в мире, а также повлияет на производительность других компаний, входящих в цепочки поставок.

Конечно же, бизнес озаботился объемами запасов. В период Нового года по лунному календарю компании, использующие китайские комплектующие, возможно, имеют больше запасов, чем в другое время года. Не исключено, что кто-то может изменить цепь поставщиков, хотя прошлогодний торговый конфликт между США и КНР показал, что для этого требуется время. Эти меры помогут смягчить влияние приостановки работы в Китае, но не полностью его компенсировать. Технологии могут смягчить часть проблем. Кто-то может работать из дома, экономисты например. То есть часть мировой экономики способна работать даже в карантине. Это не отменяет негативного эффекта, но это способ его уменьшить.

А что происходит со спросом? Страх понизил спрос на определенные услуги. В Китае люди перестали ходить в торговые центры, кинотеатры и т. п. Спрос на путешествия упал во всем мире. В то же время в некоторых местах набирает обороты онлайн-торговля. А спрос на сетевые компьютерные игры в КНР вырос на 40% в годовом исчислении. Людям, находящимся все время дома с семьей, нужно на что-то отвлечься. Онлайн-экономика отлично отвлекает. Это одно из ключевых отличий нынешней ситуации от времен атипичной пневмонии. Рост онлайн-шопинга снизит влияние эпидемии на спрос. Эффект в целом все равно негативный, но он слабее, чем в прошлом, благодаря Amazon, Netflix и онлайн-играм. Влияние на спрос той или иной компании зависит от того, чем она торгует. Люксовые бренды страдают. Такие товары покупают лично, а не по интернету. Это «шопинг как отдых». Поход в лакшери-магазин — это часть удовольствия от покупки. Но для базовых товаров переход к онлайн-покупкам может стать долгосрочным трендом.

Для развивающихся рынков эффект коронавируса заключается в снижении спроса на ресурсы. Снизившийся спрос на такие виды сырья, как медь, может отыграть потери по мере возобновления производства. Этот «накопленный» спрос поддержит цены в будущем. А вот с энергоресурсами все не так просто. Отмененный рейс так и останется отмененным. Китай — это крупный и не слишком эффективный потребитель сырья. Снижение ВВП Китая на $1 на душу населения имеет более тяжелые последствия для глобального спроса на ресурсы, чем, скажем, аналогичное уменьшение ВВП Великобритании.

Это важно и для мировой инфляции. Общим итогом эпидемии, вероятно, станет снижение глобальной инфляции. Это связано с тем, что пониженный спрос на сырье приводит к снижению цен на него. Меньший спрос на услуги (например, отелей) тоже, по всей видимости, приведет к снижению цен на них, по крайней мере в краткосрочной перспективе. Проблемы в цепочках поставок в теории могут повысить цены на готовые товары. Однако бизнес обычно не торопится повышать цены на товары, если проблемы с поставками носят временный характер. Если компания предполагает, что вирус будет создавать проблемы месяц или два, она вряд ли будет огорчать покупателей, поднимая цены на столь короткое время. Стоит заметить, что в ходе торговой войны между США и КНР американские компании в основном не повышали отпускные цены, чтобы заплатить торговые пошлины. Коронавирус может внести долгосрочные изменения в экономику. Есть надежда, что вирус начнет ослабевать через несколько недель. И когда эпидемия начнет спадать, страх вируса тоже пойдет на спад. Но есть три очевидных долгосрочных вывода.

Первый: у глобальных цепочек поставок обнаружилось слабое место. Развитие технологий уже и так подталкивало производство к локализации. Фабрика в Нью-Йорке, на которой работают роботы, заменяет фабрику в Шанхае, на которой работают люди. Размещение производства ближе к потребителю уменьшает выбросы. Этот процесс локализации уже шел естественным путем. А нарушение цепочек поставок вместе с неопределенностью, созданной торговыми пошлинами Дональда Трампа, может ускорить этот процесс. Это означает, что после эпидемии могут начать расти инвестиции по мере того, как линии поставок будут перенастраиваться.

Второй вывод: людям, которым пришлось работать удаленно, это может понравиться. И компании вдруг обнаружат, что сотрудники отлично справляются с работой из дома. Изменение рабочих привычек изменит спрос на офисную недвижимость, транспорт и технологии. Третий долгосрочный эффект — рост онлайн-покупок. Он и так имел место в большинстве стран мира. Но люди, которые привыкнут к онлайн-покупкам в эпоху эпидемии, могут не захотеть вернуться к старому методу шопинга после ее окончания. Важный момент здесь в том, что экономические данные могут этого не отследить. Если статистика недооценивает онлайн-продажи, то потребительские расходы могут казаться меньше, чем есть не самом деле.Источник Статья добавлена superbiznes
20.03.2020 07:51