Дмитрий Рылько, генеральный директор Института Конъюнктуры Аграрных Рынков (ИКАР) «Выступление на конференции (в рамках ВЗФ) "Зерновое производство и обеспечение продовольственной безопасности в средне- и долгосрочной перспективе" » (оригинальный текст) Я буду говорить относительно России, стран бывшего Советского Союза – Украины и Казахстана... Хотел бы напомнить о глобальном контексте… как три страны теряли пашню за последние 15 лет. В обработке у нас находится сейчас на 24 млн. га меньше, чем на стартовом уровне 93-го года. А остальная часть мира прибавляла в пашне 31 млн. га. Представляете, насколько другой была бы динамика, насколько в другом мире мы жили, если не вот это радикальное сокращение земли, которое произошло в бывшем Советском Союзе. Причем ¾ этого сокращения приходится на Россию. Параллельно, начиная с 2000г. наша страна очень быстро вышла на дорогу экспорта вместе с двумя соседями. Причем основой нашего экспорта является т.н. ординарная продовольственная пшеница. В этом году она составит порядка 80% всего экспорта… мы очень хорошо интегрированы в мировой рынок и вот эта вся динамика, она очень хорошо определяется мировыми ценами. В этом году мы конкурируем ноздря в ноздрю, как и обычно, с нашими друзьями-соперниками - Соединенными Штатами и французами. Наша доля в экспорте пшеницы в этом году составит 13%. Кажется, что немного, но дело в том, что рынок пшеницы он весьма структурирован. Если мы возьмем долю России в экспорте т.н. мягкой продовольственной пшеницы, то это уже свыше ¼. А если мы возьмем наш рынок и ту пшеницу, с которой мы реально конкурируем, то это уже почти половина всего рынка… И миссия России совершенно очевидна и понятна – это кормить развивающиеся страны самой дешевой продовольственной пшеницей в мире. В этом наша серьезная сила, м.б. в некотором смысле слабость, но это наша миссия. Возникает серьезный вопрос, насколько устойчиво вот такое позиционирование нашей страны на глобальном рынке и насколько мы можем продолжать увеличивать экспорт для того, чтобы выполнять эту миссию. Есть две школы мысли в России, да и в мире тоже, одна из которых состоит в том, что многим представляется, что быстрое развитие животноводческого сектора в нашей стране приведет со временем к подрыву или серьезному сокращению возможностей нашего экспорта просто потому, что все большая часть зерна будет направляться на развитие животноводства. Это, кстати, касается не только России, но и в той же степени касается Украины. Напомню, что мы являемся крупнейшими импортерами в мире мяса. Мы занимаем постоянно первое место в импорте мяса птицы и почетное 2-3 место в импорте красного мяса. Мы являемся крупнейшим в мире импортером масла и ряда других молочных товаров. Так вот дилемма состоит в том, что для того, чтобы развивать активно животноводческий сектор в нашей стране нам нужно научиться производить дешевые продукты, дешевое мясо... Внутренние цены на свинину в России в двух странах, которые экспортируют активно в нашу страну – Бразилия и Дания. Вы видите, насколько серьезен разрыв между этими ценами, который связан с серьезными импортными пошлинами и серьезной защитой от импорта, которая действует в нашей стране. И возникает такая дилемма, если мы продолжаем увеличивать тарифную защиту нашего рынка, мы серьезно бьем по возможности нашего населения покупать все более дорогое мясо. Если снижаем импортную защиту, тогда возникает другой вопрос, а можем ли мы конкурировать с дешевым мясом, которое мы получаем из заграницы. Так вот очень хорошая новость для России состоит в том, что за последние годы российские производители учатся очень быстро производить дешевое мясо. …Традиционный уровень конверсии при производстве одного кг свинины (4,5-6,0; затраты зерна на выращивание до убойного веса – 375 кг)… То, к чему стремятся наши лучшие производители, то, что реально начинает иметь место на практике и будет развиваться все дальше и дальше (конверсия 2,6-3,0; затраты зерна на выращивание до убойного веса – 180-220 кг). Все это не просто слова, посмотрите, что происходит на региональном уровне. Я взял 10 крупнейших производителей свинины в российских регионах… наименее эффективная часть нашего производства… за один год поголовье упало на 20-30%... Белгородская область, всем известная, наш лидер в выполнении национального проекта по производству мяса. Посмотрите, за один год она прибавляет свыше 60% производства. …Наша страна, для того чтобы конкурировать на мясном и молочном рынке должна стать производителем все более дешевого мяса и другой животноводческой продукции. У нас получается совершенно другая картина относительно будущего российского потребления зерна с точки зрения животноводства. По нашим оценкам получается, что если мы реалистично продолжаем расти вверх, импорт остается на таком же уровне либо сокращается, а российское производство становится все более эффективным, поскольку другого выхода у нас нет, как мы с вами понимаем, то к 2018г. потребление фуражного зерна в России вырастет, примерно, на 4-5 млн. тонн. Вы понимаете, что это полная ерунда по сравнению с тем потенциалом, который есть в нашей стране. Если же представить картину, что к 2018г. мы полностью заменим импорт мяса, то потребление фуражного зерна в нашей стране составит около 44 млн. тонн. Т.е. тоже не очень большое увеличение по сравнению с тем потенциалом, который есть в нашей стране. И если представить, что в 2018г. наша страна будет производить порядка 115 млн. тонн зерна, я думаю, аудитория согласится, что это весьма скромные цифры, есть цифры гораздо более амбициозные, мне кажется, у нас есть все возможности для того, чтобы их достигнуть в 2018г., то получается, что наш экспортный потенциал по зерну составит порядка 33 млн. тонн, что существенно выше рекордного уровня 2008-2009гг., когда мы отэкспортирует 21 млн. тонн. Я хотел вернуться к рассуждениям предыдущих докладчиков относительно земельных ресурсов. Да, они есть в нашей стране, есть несколько десятков миллионов гектаров неиспользуемой пашни. Но есть и проблема … ее можно назвать «русским крестом». Проблема в том, чем дальше мы уходим в маржинальные земли, маржинальные по продуктивности, либо расположенные далеко от рынков, либо которые были заброшены не 2 года, а 5, 10, 15 лет назад, тем выше инвестиции должны быть и соответственно ниже маржа. Поэтому чем выше мировая цена и чем она устойчивее, тем выше вероятность того, что дополнительные земли в России и Казахстане будут входить в эксплуатацию. И чем ниже цена, чем менее устойчиво она себя ведет, тем ниже вероятность того, что дополнительные земли будут входить в эксплуатацию. Поэтому я для себя сделал несколько выводов из выступлений предыдущих докладчиков, которые, в общем-то, сходятся во мнении о том, что цены будут на стабильно высоком либо даже растущем уровне в обозримой перспективе, о том что потенциал есть, он достаточно хорош для нашей страны. Второй вывод, который я для себя сделал, это то, что изменения в климате, т.н. глобальное потепление или т.н. глобальное затемнение, как его еще называют, в целом, для нашей страны являются достаточно позитивными. Т.е. климат в наших регионах становится все более мягким и все более влажным. Болезни можно победить. Так вот, если исходить из этой картины, вероятность того, что дополнительные земли будут вводиться в эксплуатацию в нашей стране достаточно велика. Концепция производственного резерва, о которой говорил г-н Саррис (Директор Департамента товарных рынков и торговли Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН) она представляется весьма и весьма интересной и актуальной для таких стран, как Россия, Украина и Казахстан. А что касается другой более сложной концепции товарных резервов, то я думаю, что ее нужно очень серьезно рассмотреть. В ней, кажется, тоже что-то есть, тем более, что в нашей стране, как вы знаете, сейчас сосредоточен крупнейший государственный резерв зерна, крупнейший в мире, больше таких резервов нет, который, кстати, очень серьезно воздействует на наш рынок.
Источник Статья добавлена Den
28.07.2009 11:10