Этот сайт использует "cookies", условия их использования смотрите в Правилах пользования сайтом. Условия обработки данных посетителей сайта и условия их защиты смотрите в Политике конфиденциальности. Если Вы продолжаете пользоваться сайтом, тем самым Вы даете согласие на обработку данных на указанных выше условиях.
Китайскую компанию, контролировавшую 60% российской рыбодобычи, изгнали из России четыре года назад, и сейчас она на стадии банкротства. От этого выиграли некоторые отечественные игроки — но не страна в целом.
Один из крупнейших в мире производителей морепродуктов — компания Pacific Andes (зарегистрирована в Гонконге, контрольный пакет акций принадлежит малайзийской семье Нг) с лета прошлого года проходит процедуру банкротства — соответствующие дела рассматривают суды Нью-Йорка и Виргинских островов.
Для России она совсем не чужая. Шесть лет назад сама Pacific Andes в одном из инвестиционных меморандумов заявила, что контролирует 60% российской рыбодобычи, после чего у нас разразился скандал: заявления депутатов Госдумы, поиск аффилированных с китайской компанией российских структур, расследование Федеральной антимонопольной службы и в конце концов — изгнание Pacific Andes.
В полный уход структуры, так плотно оккупировавшей российскую рыбодобычу, конечно, не верили ни в России, ни на родине Pacific Andes. В преддверии банкротства финансовые власти Гонконга обвиняли компанию в неких плохо задокументированных сделках с российскими поставщиками на $611 млн. Тем не менее формально главный рыбный выгодоприобретатель Россию покинул и, судя по возникшим у него финансовым трудностям, сильно от этого потерял.
Опасные связи
Согласно злополучному меморандуму, Pacific Andes специализировалась главным образом на нашем минтае: в 2009 и 2010 годах китайский холдинг обеспечил по российским квотам вылов 543 тыс. тонн рыбы и морепродуктов, большую часть которых составил именно минтай.
На рынке ходили слухи, что основным связующим звеном между Pacific Andes и российскими предприятиями была принадлежащая сенатору Александру Верховскому компания “Гидрострой”: якобы Pacific Andes, в 2003 году получив от китайского правительства $700 млн, тут же выделила “Гидрострою” $67 млн на приобретение дальневосточных рыбодобывающих предприятий.
Байки это или нет, проверить сложно: первоисточники информации обнаружить не удается, а сама компания и Александр Верховский слухи не комментируют — официально сенатор отошел от дел, передав свои акции в доверительное управление гендиректору компании.
По утверждению ФАС, Pacific Andes контролировала российские фирмы не через владение акциями, а с помощью тайных соглашений, которые подразумевали такую систему управления, когда акция могла быть контрольной.
Припоминают сенатору, конечно, и то, что на момент скандала аффилированные с “Гидростроем” компании входили в ассоциацию добытчиков минтая, против которой ФАС возбудила в сентябре 2012 года дело о нарушении антимонопольного законодательства.
Как заявлял тогдашний начальник управления по борьбе с картелями ФАС России Александр Кинев, участники “минтаевого картеля” обсуждали условия реализации и цену, подписывали соглашения между членами ассоциации, что привело к искусственному дефициту рыбы и росту цен на нее.
Pacific Andes была привлечена к делу в качестве третьего лица. В конце 2012 года ФАС пришла к выводу, что ассоциация и входящие в нее компании виновны, правда, в список виновных попали только 26 участников рынка — среди них и одна из компаний Верховского.
В принципе дальневосточные СМИ называют предприятия Верховского главным кормильцем Китая, а агентство PrimaMedia в 2015 году, приводя статистику по экспорту, сообщило, что в Китай “Гидрострой” поставляет около 100 тыс. тонн рыбы — от двух третей до половины вылова. Скандал вылился в штрафы для компаний, заявление об уходе Pacific Andes из России и ужесточение правил для иностранных инвесторов.
Рыбацкая оккупация
В конце 2014 года в силу вступили поправки к Закону о порядке осуществления иностранных инвестиций в хозяйственные общества, имеющие стратегическое значение: зарубежных игроков, которые хотят купить рыбодобывающие активы, чья балансовая стоимость превышает 25% от стоимости основных производственных средств, обязали получать разрешение правительственной комиссии по иностранным инвестициям.
А в 2015-м российское правительство постановило, что, если рыбодобывающая компания находится под контролем иностранных инвесторов, ей может быть отказано в добыче.
Уход Pacific Andes из России глобально мало что изменил. “Говорить о прямой зависимости российских рыбодобывающих компаний от иностранного капитала сейчас, пожалуй, не приходится, хотя утверждать этого на 100% никто не может, — рассуждает директор Дальневосточного центра региональных исследований Александр Тимофеев.—
Однако зависимость рыбной отрасли от иностранного влияния сохраняется, и обусловлена она прежде всего сырьевой направленностью российского рыбного экспорта”.
С той же Pacific Andes российские предприятия продолжали работать в рамках легальных контрактов. Как утверждает Тимофеев, в 2014-2015 годах поставки “дочкам” Pacific Andes от россиян шли через гонконгские, японские и корейские компании. Впрочем, замыкаться на одной Pacific Andes вовсе необязательно.
О том, что “основной объем выловленной рыбы поставляется на экспорт в мороженом виде, с низкой степенью переработки”, в октябре 2015 года говорил президент России Владимир Путин на заседании президиума Госсовета.
“Понятно, что бизнес заточен на получение прибыли и работает там, где ему выгодно. Однако ни нашу страну, ни ее граждан абсолютно не устраивает, когда ассортимент и цены рыбы на внутреннем рынке определяются зарубежными поставщиками и ритейлерами, когда в рыбной отрасли расплодились разного рода рантье, использующие наши биоресурсы, и когда почти 70% доходов рыбодобывающих предприятий основано на экспорте сырья, — сказал президент и продолжил, обозначив проблемы отрасли:– Нам нужны современная прибрежная инфраструктура, перерабатывающие предприятия и эффективная логистика и, конечно же, высокотехнологичный рыбопромысловый флот”.
А говоря о квотах на вылов рыбы, подчеркнул, что “действительно, есть такие люди, которым очень хорошо”. “Теперь нужно распределить это “очень хорошо” на все население страны”, — отметил Путин.
Крупнейшие российские рыбодобывающие компании структуру своих поставок не раскрывают. По статистике ФТС, за последние пять лет объемы экспорта рыбной продукции практически не изменились: в прошлом году экспортные поставки составили 1, 46 млн тонн, на этой отметке, с небольшим плюсом-минусом, они колеблются последние годы. Это примерно треть выловленной в России рыбы.
Две лидирующие страны — получатели рыбной продукции также остаются неизменными: на первом месте — Китай (55-57%), на втором месте — Южная Корея (27-33%).
Основной экспортный объект — минтай, которого Россия добывает больше всех в мире: в прошлом году его доля в поставках превысила 53%. Выловив, по официальным данным, 1, 74 млн тонн минтая, мы в 2016 году экспортировали почти половину улова — 782 тыс. тонн. Но тут следует учитывать, что поставляться рыба может и по серым схемам.
Не Циндао
“Фактически за долгие годы сформировалась своеобразная система “разделения труда”, при которой российские компании выступают поставщиками сырья для китайской перерабатывающей промышленности”, — отмечает Александр Тимофеев.
Действительно, о конкуренции с китайской рыбоперерабатывающей промышленностью России пока мечтать не приходится: мороженое филе минтая одна только Pacific Andes делала на нескольких десятках крупных и очень крупных предприятий. На одном заводе в Циндао работало 30 тыс. человек — это, на минуточку, население райцентра.
“В логике российских компаний, которые продолжают поставлять рыбу на китайские предприятия, есть здравый смысл, поскольку на данный момент на Дальнем Востоке просто не существует мощностей, которые могли бы переработать добываемые ресурсы”, — продолжает Тимофеев.
Директор по корпоративным коммуникациям Русской рыбопромышленной компании (РППК) Илья Власенко утверждает, что минтай и сельдь — основные виды, вылавливаемые компанией, — спросом на отечественном рынке не пользуются. “Например, при среднегодовом вылове минтая в России в районе 1, 8 млн тонн внутренний спрос на него оценивается всего в 260-280 тыс. тонн. Та же ситуация с тихоокеанской сельдью: в европейской части страны потребители предпочитают покупать атлантическую”, — говорит Власенко.
Репутация минтая в России и правда подпорчена тем, что он долго считался “рыбой для кошек”. Однако, чтобы потребитель решил, что он хочет есть и из чего ему выбирать, нужно, чтобы рыба до него хотя бы доезжала. И доезжала, не прибавив многократно в цене.
Доставка выловленного с Дальнего Востока в центральные регионы остается главной проблемой. Российский потребитель рыбы не видит или видит далеко не в лучшем качестве. Парку рефрижераторных вагонов, в которых доставляется улов, больше 30 лет. Температурный режим они зачастую не держат, а в нынешнем году 90% таких вагонов вообще должны быть списаны “по старости”. Строить новые — очень дорого, стоимость одной рефсекции составляет $1, 3-1, 4 млн. Контейнерные же перевозки, которые могли бы стать альтернативой, пока не очень развиты.
А вот жалобы рыбодобытчиков — если, мол, даже рыбу довезти до потребителя, ритейл накрутит на нее бешеные проценты, и все равно выйдет дорого, — на заседании президиума Госсовета в октябре 2015 года глава ФАС Игорь Артемьев прокомментировал так: “Мы смотрели эту тему — мы пока картелей в торговых сетях не нашли. Но среди самих рыбников они есть везде, где только можно”. Через тернии — к квотам
Российское правительство рассматривало возможность мирного урегулирования громкого скандала с Pacific Andes — создания СП с гонконгским холдингом, где российская сторона должна была стать контролирующим акционером и получить доступ к перерабатывающим мощностям китайской.
Партнером с российской стороны должна была выступить Русская рыбопромышленная компания (тогда — “Русское море — добыча”), принадлежащая брату губернатора Московской области Максиму Воробьеву и зятю Геннадия Тимченко Глебу Франку.
Переговоры по неизвестной причине успеха не имели, но РРПК внакладе не осталась. Власти решили, что компании, контролировавшиеся Pacific Andes, должны быть проданы российским владельцам.
РРПК в итоге купила шесть предприятий: почти все они и контролируемые ими другие юридические лица фигурировали в скандале с гонконгским холдингом. Эти сделки четыре года назад превратили Русскую рыбопромышленную компанию в одного из крупнейших обладателей квот на вылов, особенно по минтаю. Сегодня у РРПК — 14, 7% квот по минтаю (в прошлом году компания выловила 222, 5 тыс. тонн) и 9, 9% — по сельди (44, 7 тыс. тонн в 2016 году).
Правда, в конце прошлого года на рынке пошли разговоры, что владельцы намерены компанию продать — в ноябре со ссылкой на источники об этом написала газета “Коммерсантъ”. По словам источников, владельцы РРПК устали нести все возрастающие расходы на постоянный ремонт и обновление судов.
В прошлом году стало известно о проблемах другого бизнеса, на тот момент принадлежавшего Максиму Воробьеву и Глебу Франку (позднее из бизнеса вышел): “Русская аквакультура”, занимавшаяся выращиванием лосося, из-за гибели рыбы столкнулась с убытками, что привело к нарушению условий кредитного договора с Газпромбанком. Из-за проблем компания была вынуждена продать свою дистрибуторскую “дочку”.
Впрочем, последние новости о “Русской аквакультуре” звучат вполне оптимистично: в прошлом году она увеличила выручку втрое — до 2, 47 млрд руб, а чистый долг компании сократился на треть — до 3, 1 млрд руб.
Директор по корпоративным коммуникациям РРПК Илья Власенко утверждает, что переговоров о продаже компании не ведется. Более того, компания намерена побороться за будущие квоты на вылов, порядок предоставления которых в 2019-м изменится: соответствующие поправки в прошлом году были внесены в закон о рыболовстве.
РРПК, с самого начала поддержавшая соответствующую идею Росрыболовства, летом 2015 года написала письмо Владимиру Путину, заверив, что вместе с другими компаниями отрасли готова начать проект по строительству 15 крупнотоннажных траулеров для промысла минтая стоимостью около 60 млрд руб.
Как заявляет сегодня компания, для собственных нужд она намерена построить шесть судов, финансироваться проект будет из собственных средств компании, но не исключено и привлечение иностранного инвестора. Затраты на один траулер РРПК оценивает в $50-90 млн.
Объединенная судостроительная корпорация в прошлом году высказывала сомнения в том, что мощностей российских верфей хватит для строительства рыболовных траулеров за три года — срок, предложенный Росрыболовством. Возвращение блудного олигарха
Скандал с Pacific Andes привел к выходу из тени владельца еще одного крупнейшего рыбодобывающего холдинга — группы компаний “Норебо” — Виталия Орлова. На рынке его, разумеется, знали, но вот широкой публике Орлов до недавнего времени был неизвестен, пока агенство Bloomberg в этом году не поместило его в рейтинг долларовых миллиардеров, оценив капитализацию компании в $1 млрд.
В России Орлов раньше появлялся мало. В 1990-х он уехал работать в Швецию, а затем в Норвегию, где вместе с Магнусом Ротом, одним из совладельцев компании Scansea, создал совместное предприятие — Ocean Trawlers. Последнее закупало треску и пикшу у российских поставщиков, которым помогало обновлять флот за счет норвежских судов.
В середине 2000-х партнеры перевели бизнес в Гонконг, поскольку столкнулись с претензиями норвежских властей: как рассказывал Орлов в интервью газете “Коммерсантъ” в прошлом году, Ocean Trawlers лишило работы значительное количество рыбоперерабатывающих фабрик на севере Норвегии, начав выпускать готовую продукцию на борту судов. К тому же переезд в Китай объяснялся тем, что эта страна тогда стала для Ocean Trawlers основным рынком сбыта.
Квоты на вылов “Норебо” получила в 2011-2013 годах вместе с покупкой российских рыбодобывающих компаний. По данным “Денег”, скупкой занимался Александр Тугушев — давний знакомый и деловой партнер Орлова в России еще с 1990-х.
В 2003 году Тугушев ушел в Госкомрыболовство, но проработал там недолго. Три года спустя он был осужден за мошенничество и подстрекательство к даче взятки, а после отбывания срока вернулся на работу в “Норебо”.
Из шести купленных предприятий пара фигурировала в списке аффилированных с Pacific Andes. Сколько у нее квот на вылов, “Норебо” не сообщает. По словам Орлова, группа компаний входит в тройку крупнейших российских рыбодобытчиков.
Ужесточение требований к иностранным акционерам на волне скандала с Pacific Andes, по словам Орлова, вынудило его отказаться от норвежского гражданства. “Для меня не было какой-то дилеммы и большим лишением отказаться от гражданства и переехать на ПМЖ в Мурманск (город, в котором он вырос.— “Деньги””, — уверял он в интервью “Коммерсанту”.
Видимо, по этой же причине Орлов выкупил долю у Магнуса Рота, летом прошлого года сообщил Undercurrent News. Доля же Тугушева сейчас является главной интригой во втором уголовном деле против него.
Абсолютно законно
В январе Тугушеву было предъявлено обвинение в вымогательстве, совершенном организованной группой в особо крупном размере: по версии следствия, он вымогал 33% акций “Норебо”.
По словам Орлова, который выступает заявителем, перед уходом на работу в Госкомрыболовство Тугушев продал свои акции (цена сделки составила 20, 3 тыс. руб.).
Защита же Тугушева утверждает что пакет акций временно был оформлен на номинальных владельцев, а по договоренности с партнерами за ним сохранялись права акционера. Как бы то ни было, Виталий Орлов на сегодня остается единственным владельцем “Норебо” (до сделки Орлову принадлежало 67%, Роту — 33%).
Возможность продавать рыбу китайцам после ухода Pacific Andes у Орлова тоже была — как, впрочем, и у других российских производителей.
“Учитывая, какой скандал разразился в результате расследования ФАС в отношении Pacific Andes, китайцы немного изменили схему работы, закупая российскую продукцию через другие фирмы, то есть импортером по контракту выступала одна компания, а получателем продукции были дочерние фирмы Pacific Andes”, — говорит директор Дальневосточного центра региональных исследований Александр Тимофеев.
В частности, по словам, Тимофеева, в 2014-2015 годах через такие компании, как Ocean Trawlers Hong Kong Ltd. (входит в группу компаний “Норебо”, контролируемую Виталием Орловым), Yokohama Trading Corporation, Ltd.; Europa Co. Limited; Korea Trading & Industries Co, Ltd, шли поставки российского минтая в адрес Qingdao Pacific Andes International Trading Co. Ltd. и Pacific Andes Food Ltd.
“Схема абсолютно законна и позволяла российским поставщикам избежать нападок и обвинений в том, что они по-прежнему поставляют продукцию в адрес Pacific Andes”, — объясняет Александр Тимофеев.Источник
Статья добавлена amka333 06.03.2017 09:28
Один из крупнейших в мире производителей морепродуктов — компания Pacific Andes (зарегистрирована в Гонконге, контрольный пакет акций принадлежит малайзийской семье Нг) с лета прошлого года проходит процедуру банкротства — соответствующие дела рассматривают суды Нью-Йорка и Виргинских островов.
Для России она совсем не чужая. Шесть лет назад сама Pacific Andes в одном из инвестиционных меморандумов заявила, что контролирует 60% российской рыбодобычи, после чего у нас разразился скандал: заявления депутатов Госдумы, поиск аффилированных с китайской компанией российских структур, расследование Федеральной антимонопольной службы и в конце концов — изгнание Pacific Andes.
В полный уход структуры, так плотно оккупировавшей российскую рыбодобычу, конечно, не верили ни в России, ни на родине Pacific Andes. В преддверии банкротства финансовые власти Гонконга обвиняли компанию в неких плохо задокументированных сделках с российскими поставщиками на $611 млн. Тем не менее формально главный рыбный выгодоприобретатель Россию покинул и, судя по возникшим у него финансовым трудностям, сильно от этого потерял.
Опасные связи
Согласно злополучному меморандуму, Pacific Andes специализировалась главным образом на нашем минтае: в 2009 и 2010 годах китайский холдинг обеспечил по российским квотам вылов 543 тыс. тонн рыбы и морепродуктов, большую часть которых составил именно минтай.
На рынке ходили слухи, что основным связующим звеном между Pacific Andes и российскими предприятиями была принадлежащая сенатору Александру Верховскому компания “Гидрострой”: якобы Pacific Andes, в 2003 году получив от китайского правительства $700 млн, тут же выделила “Гидрострою” $67 млн на приобретение дальневосточных рыбодобывающих предприятий.
Байки это или нет, проверить сложно: первоисточники информации обнаружить не удается, а сама компания и Александр Верховский слухи не комментируют — официально сенатор отошел от дел, передав свои акции в доверительное управление гендиректору компании.
По утверждению ФАС, Pacific Andes контролировала российские фирмы не через владение акциями, а с помощью тайных соглашений, которые подразумевали такую систему управления, когда акция могла быть контрольной.
Припоминают сенатору, конечно, и то, что на момент скандала аффилированные с “Гидростроем” компании входили в ассоциацию добытчиков минтая, против которой ФАС возбудила в сентябре 2012 года дело о нарушении антимонопольного законодательства.
Как заявлял тогдашний начальник управления по борьбе с картелями ФАС России Александр Кинев, участники “минтаевого картеля” обсуждали условия реализации и цену, подписывали соглашения между членами ассоциации, что привело к искусственному дефициту рыбы и росту цен на нее.
Pacific Andes была привлечена к делу в качестве третьего лица. В конце 2012 года ФАС пришла к выводу, что ассоциация и входящие в нее компании виновны, правда, в список виновных попали только 26 участников рынка — среди них и одна из компаний Верховского.
В принципе дальневосточные СМИ называют предприятия Верховского главным кормильцем Китая, а агентство PrimaMedia в 2015 году, приводя статистику по экспорту, сообщило, что в Китай “Гидрострой” поставляет около 100 тыс. тонн рыбы — от двух третей до половины вылова. Скандал вылился в штрафы для компаний, заявление об уходе Pacific Andes из России и ужесточение правил для иностранных инвесторов.
Рыбацкая оккупация
В конце 2014 года в силу вступили поправки к Закону о порядке осуществления иностранных инвестиций в хозяйственные общества, имеющие стратегическое значение: зарубежных игроков, которые хотят купить рыбодобывающие активы, чья балансовая стоимость превышает 25% от стоимости основных производственных средств, обязали получать разрешение правительственной комиссии по иностранным инвестициям.
А в 2015-м российское правительство постановило, что, если рыбодобывающая компания находится под контролем иностранных инвесторов, ей может быть отказано в добыче.
Уход Pacific Andes из России глобально мало что изменил. “Говорить о прямой зависимости российских рыбодобывающих компаний от иностранного капитала сейчас, пожалуй, не приходится, хотя утверждать этого на 100% никто не может, — рассуждает директор Дальневосточного центра региональных исследований Александр Тимофеев.—
Однако зависимость рыбной отрасли от иностранного влияния сохраняется, и обусловлена она прежде всего сырьевой направленностью российского рыбного экспорта”.
С той же Pacific Andes российские предприятия продолжали работать в рамках легальных контрактов. Как утверждает Тимофеев, в 2014-2015 годах поставки “дочкам” Pacific Andes от россиян шли через гонконгские, японские и корейские компании. Впрочем, замыкаться на одной Pacific Andes вовсе необязательно.
О том, что “основной объем выловленной рыбы поставляется на экспорт в мороженом виде, с низкой степенью переработки”, в октябре 2015 года говорил президент России Владимир Путин на заседании президиума Госсовета.
“Понятно, что бизнес заточен на получение прибыли и работает там, где ему выгодно. Однако ни нашу страну, ни ее граждан абсолютно не устраивает, когда ассортимент и цены рыбы на внутреннем рынке определяются зарубежными поставщиками и ритейлерами, когда в рыбной отрасли расплодились разного рода рантье, использующие наши биоресурсы, и когда почти 70% доходов рыбодобывающих предприятий основано на экспорте сырья, — сказал президент и продолжил, обозначив проблемы отрасли:– Нам нужны современная прибрежная инфраструктура, перерабатывающие предприятия и эффективная логистика и, конечно же, высокотехнологичный рыбопромысловый флот”.
А говоря о квотах на вылов рыбы, подчеркнул, что “действительно, есть такие люди, которым очень хорошо”. “Теперь нужно распределить это “очень хорошо” на все население страны”, — отметил Путин.
Крупнейшие российские рыбодобывающие компании структуру своих поставок не раскрывают. По статистике ФТС, за последние пять лет объемы экспорта рыбной продукции практически не изменились: в прошлом году экспортные поставки составили 1, 46 млн тонн, на этой отметке, с небольшим плюсом-минусом, они колеблются последние годы. Это примерно треть выловленной в России рыбы.
Две лидирующие страны — получатели рыбной продукции также остаются неизменными: на первом месте — Китай (55-57%), на втором месте — Южная Корея (27-33%).
Основной экспортный объект — минтай, которого Россия добывает больше всех в мире: в прошлом году его доля в поставках превысила 53%. Выловив, по официальным данным, 1, 74 млн тонн минтая, мы в 2016 году экспортировали почти половину улова — 782 тыс. тонн. Но тут следует учитывать, что поставляться рыба может и по серым схемам.
Не Циндао
“Фактически за долгие годы сформировалась своеобразная система “разделения труда”, при которой российские компании выступают поставщиками сырья для китайской перерабатывающей промышленности”, — отмечает Александр Тимофеев.
Действительно, о конкуренции с китайской рыбоперерабатывающей промышленностью России пока мечтать не приходится: мороженое филе минтая одна только Pacific Andes делала на нескольких десятках крупных и очень крупных предприятий. На одном заводе в Циндао работало 30 тыс. человек — это, на минуточку, население райцентра.
“В логике российских компаний, которые продолжают поставлять рыбу на китайские предприятия, есть здравый смысл, поскольку на данный момент на Дальнем Востоке просто не существует мощностей, которые могли бы переработать добываемые ресурсы”, — продолжает Тимофеев.
Директор по корпоративным коммуникациям Русской рыбопромышленной компании (РППК) Илья Власенко утверждает, что минтай и сельдь — основные виды, вылавливаемые компанией, — спросом на отечественном рынке не пользуются. “Например, при среднегодовом вылове минтая в России в районе 1, 8 млн тонн внутренний спрос на него оценивается всего в 260-280 тыс. тонн. Та же ситуация с тихоокеанской сельдью: в европейской части страны потребители предпочитают покупать атлантическую”, — говорит Власенко.
Репутация минтая в России и правда подпорчена тем, что он долго считался “рыбой для кошек”. Однако, чтобы потребитель решил, что он хочет есть и из чего ему выбирать, нужно, чтобы рыба до него хотя бы доезжала. И доезжала, не прибавив многократно в цене.
Доставка выловленного с Дальнего Востока в центральные регионы остается главной проблемой. Российский потребитель рыбы не видит или видит далеко не в лучшем качестве.
Парку рефрижераторных вагонов, в которых доставляется улов, больше 30 лет. Температурный режим они зачастую не держат, а в нынешнем году 90% таких вагонов вообще должны быть списаны “по старости”. Строить новые — очень дорого, стоимость одной рефсекции составляет $1, 3-1, 4 млн. Контейнерные же перевозки, которые могли бы стать альтернативой, пока не очень развиты.
А вот жалобы рыбодобытчиков — если, мол, даже рыбу довезти до потребителя, ритейл накрутит на нее бешеные проценты, и все равно выйдет дорого, — на заседании президиума Госсовета в октябре 2015 года глава ФАС Игорь Артемьев прокомментировал так: “Мы смотрели эту тему — мы пока картелей в торговых сетях не нашли. Но среди самих рыбников они есть везде, где только можно”.
Через тернии — к квотам
Российское правительство рассматривало возможность мирного урегулирования громкого скандала с Pacific Andes — создания СП с гонконгским холдингом, где российская сторона должна была стать контролирующим акционером и получить доступ к перерабатывающим мощностям китайской.
Партнером с российской стороны должна была выступить Русская рыбопромышленная компания (тогда — “Русское море — добыча”), принадлежащая брату губернатора Московской области Максиму Воробьеву и зятю Геннадия Тимченко Глебу Франку.
Переговоры по неизвестной причине успеха не имели, но РРПК внакладе не осталась. Власти решили, что компании, контролировавшиеся Pacific Andes, должны быть проданы российским владельцам.
РРПК в итоге купила шесть предприятий: почти все они и контролируемые ими другие юридические лица фигурировали в скандале с гонконгским холдингом. Эти сделки четыре года назад превратили Русскую рыбопромышленную компанию в одного из крупнейших обладателей квот на вылов, особенно по минтаю. Сегодня у РРПК — 14, 7% квот по минтаю (в прошлом году компания выловила 222, 5 тыс. тонн) и 9, 9% — по сельди (44, 7 тыс. тонн в 2016 году).
Правда, в конце прошлого года на рынке пошли разговоры, что владельцы намерены компанию продать — в ноябре со ссылкой на источники об этом написала газета “Коммерсантъ”. По словам источников, владельцы РРПК устали нести все возрастающие расходы на постоянный ремонт и обновление судов.
В прошлом году стало известно о проблемах другого бизнеса, на тот момент принадлежавшего Максиму Воробьеву и Глебу Франку (позднее из бизнеса вышел): “Русская аквакультура”, занимавшаяся выращиванием лосося, из-за гибели рыбы столкнулась с убытками, что привело к нарушению условий кредитного договора с Газпромбанком. Из-за проблем компания была вынуждена продать свою дистрибуторскую “дочку”.
Впрочем, последние новости о “Русской аквакультуре” звучат вполне оптимистично: в прошлом году она увеличила выручку втрое — до 2, 47 млрд руб, а чистый долг компании сократился на треть — до 3, 1 млрд руб.
Директор по корпоративным коммуникациям РРПК Илья Власенко утверждает, что переговоров о продаже компании не ведется. Более того, компания намерена побороться за будущие квоты на вылов, порядок предоставления которых в 2019-м изменится: соответствующие поправки в прошлом году были внесены в закон о рыболовстве.
РРПК, с самого начала поддержавшая соответствующую идею Росрыболовства, летом 2015 года написала письмо Владимиру Путину, заверив, что вместе с другими компаниями отрасли готова начать проект по строительству 15 крупнотоннажных траулеров для промысла минтая стоимостью около 60 млрд руб.
Как заявляет сегодня компания, для собственных нужд она намерена построить шесть судов, финансироваться проект будет из собственных средств компании, но не исключено и привлечение иностранного инвестора. Затраты на один траулер РРПК оценивает в $50-90 млн.
Объединенная судостроительная корпорация в прошлом году высказывала сомнения в том, что мощностей российских верфей хватит для строительства рыболовных траулеров за три года — срок, предложенный Росрыболовством.
Возвращение блудного олигарха
Скандал с Pacific Andes привел к выходу из тени владельца еще одного крупнейшего рыбодобывающего холдинга — группы компаний “Норебо” — Виталия Орлова. На рынке его, разумеется, знали, но вот широкой публике Орлов до недавнего времени был неизвестен, пока агенство Bloomberg в этом году не поместило его в рейтинг долларовых миллиардеров, оценив капитализацию компании в $1 млрд.
В России Орлов раньше появлялся мало. В 1990-х он уехал работать в Швецию, а затем в Норвегию, где вместе с Магнусом Ротом, одним из совладельцев компании Scansea, создал совместное предприятие — Ocean Trawlers. Последнее закупало треску и пикшу у российских поставщиков, которым помогало обновлять флот за счет норвежских судов.
В середине 2000-х партнеры перевели бизнес в Гонконг, поскольку столкнулись с претензиями норвежских властей: как рассказывал Орлов в интервью газете “Коммерсантъ” в прошлом году, Ocean Trawlers лишило работы значительное количество рыбоперерабатывающих фабрик на севере Норвегии, начав выпускать готовую продукцию на борту судов. К тому же переезд в Китай объяснялся тем, что эта страна тогда стала для Ocean Trawlers основным рынком сбыта.
Квоты на вылов “Норебо” получила в 2011-2013 годах вместе с покупкой российских рыбодобывающих компаний. По данным “Денег”, скупкой занимался Александр Тугушев — давний знакомый и деловой партнер Орлова в России еще с 1990-х.
В 2003 году Тугушев ушел в Госкомрыболовство, но проработал там недолго. Три года спустя он был осужден за мошенничество и подстрекательство к даче взятки, а после отбывания срока вернулся на работу в “Норебо”.
Из шести купленных предприятий пара фигурировала в списке аффилированных с Pacific Andes. Сколько у нее квот на вылов, “Норебо” не сообщает. По словам Орлова, группа компаний входит в тройку крупнейших российских рыбодобытчиков.
Ужесточение требований к иностранным акционерам на волне скандала с Pacific Andes, по словам Орлова, вынудило его отказаться от норвежского гражданства. “Для меня не было какой-то дилеммы и большим лишением отказаться от гражданства и переехать на ПМЖ в Мурманск (город, в котором он вырос.— “Деньги””, — уверял он в интервью “Коммерсанту”.
Видимо, по этой же причине Орлов выкупил долю у Магнуса Рота, летом прошлого года сообщил Undercurrent News. Доля же Тугушева сейчас является главной интригой во втором уголовном деле против него.
Абсолютно законно
В январе Тугушеву было предъявлено обвинение в вымогательстве, совершенном организованной группой в особо крупном размере: по версии следствия, он вымогал 33% акций “Норебо”.
По словам Орлова, который выступает заявителем, перед уходом на работу в Госкомрыболовство Тугушев продал свои акции (цена сделки составила 20, 3 тыс. руб.).
Защита же Тугушева утверждает что пакет акций временно был оформлен на номинальных владельцев, а по договоренности с партнерами за ним сохранялись права акционера. Как бы то ни было, Виталий Орлов на сегодня остается единственным владельцем “Норебо” (до сделки Орлову принадлежало 67%, Роту — 33%).
Возможность продавать рыбу китайцам после ухода Pacific Andes у Орлова тоже была — как, впрочем, и у других российских производителей.
“Учитывая, какой скандал разразился в результате расследования ФАС в отношении Pacific Andes, китайцы немного изменили схему работы, закупая российскую продукцию через другие фирмы, то есть импортером по контракту выступала одна компания, а получателем продукции были дочерние фирмы Pacific Andes”, — говорит директор Дальневосточного центра региональных исследований Александр Тимофеев.
В частности, по словам, Тимофеева, в 2014-2015 годах через такие компании, как Ocean Trawlers Hong Kong Ltd. (входит в группу компаний “Норебо”, контролируемую Виталием Орловым), Yokohama Trading Corporation, Ltd.; Europa Co. Limited; Korea Trading & Industries Co, Ltd, шли поставки российского минтая в адрес Qingdao Pacific Andes International Trading Co. Ltd. и Pacific Andes Food Ltd.
“Схема абсолютно законна и позволяла российским поставщикам избежать нападок и обвинений в том, что они по-прежнему поставляют продукцию в адрес Pacific Andes”, — объясняет Александр Тимофеев.Источник Статья добавлена amka333
06.03.2017 09:28