Этот сайт использует "cookies", условия их использования смотрите в Правилах пользования сайтом. Условия обработки данных посетителей сайта и условия их защиты смотрите в Политике конфиденциальности. Если Вы продолжаете пользоваться сайтом, тем самым Вы даете согласие на обработку данных на указанных выше условиях.
Что принесет россиянам введение продуктовых карточек
#1
Министерство промышленности и торговли предлагает ввести в России продовольственные карточки. Это словосочетание вызывает ассоциации с не самыми благополучными периодами российской истории. Правда, в данном случае речь идет не о хлебных карточках военного времени и не о «карточках москвича», как в начале 1990-х, а о выдаче продовольственной помощи бедным гражданам.
Авторы предложения подсчитали, что введение карточек на продукты для малоимущих позволит увеличить ВВП на 0, 8 процента. Минпромторг предсказывает, что каждый вложенный в программу рубль принесет доход в размере от 1, 5 до 1, 9 рубля (когда проект выйдет на полную мощность). По мнению ведомства, программа будет способствовать развитию розничной и оптовой торговли, пищевой промышленности, сельскохозяйственного производства и производства сырья.
«Лента.ру» обратилась к экспертам, чтобы выяснить, что на самом деле означает данная инициатива как для малоимущих граждан, так и для экономики. Чтобы рейтинг рос
Михаил Горст из департамента прикладной экономики ВШЭ:
«Этот вопрос подняли потому, что у нас 2017 год, скоро будет 2018-й. На носу выборы. Пенсии повышать не хотят — по крайней мере, об этом не слышно. Зато придумали такую меру. По идее, она должна иметь социальный эффект. Сама по себе идея неплохая. В США так делают давно: там есть программа Food Stamps, по которой малоимущие получают помощь в виде пакетов с едой. Почему выбрали именно такую форму, а не денежные пособия? Потому что зачастую люди, получающие денежное пособие на питание, тратят его не по назначению, а на выпивку, сигареты и другую вредную продукцию. Это значит, что деньги налогоплательщика не просто расходуются впустую, а идут во вред. А натуральный паек можно только съесть.
По-хорошему, чтобы ввести такую меру, необходима колоссальная исследовательская работа. Социальные службы должны провести учет населения, определить, кто нуждается в таких пособиях, как их выявлять, исследовать, какой еды им не хватает, выработать все механизмы учета и раздачи… Когда и кто сможет провести такую работу — непонятно.
Навскидку к малоимущим можно отнести подавляющее большинство пенсионеров (разумеется, исключая госслужащих, судей, депутатов, у которых отдельные пенсионные системы и совершенно иные уровни пенсионного обеспечения). Что касается иных категорий, есть безработные (среди которых есть работающие неофициально), есть многодетные (которые далеко не все нуждаются), есть инвалиды (среди которых тоже надо выделить именно бедных)… Как их учитывать — большой вопрос.
Проблема в том, что эти группы не изучаются, нет социологического портрета малоимущего гражданина. Поэтому мне пока непонятно, как можно ввести подобную меру в короткие сроки». Поздно спохватились
Заместитель директора Института мировой экономики и международных отношений Евгений Гонтмахер:
«Есть формальное определение малоимущих — это люди, у которых доходы ниже прожиточного минимума. Для каждого региона он свой, есть соответствующие данные Росстата. Но на этот прожиточный минимум реально прожить невозможно (кстати, это подтверждено различными экспериментами, которые ставили некоторые журналисты). Прожиточный минимум — это не корзина с белками, жирами и углеводами, которые должен получить человек. Надо еще платить за услуги ЖКХ, транспорт, покупать одежду и т.п.
Помимо официальных определений, есть еще понятие общественной нормы. И если доходы гражданина ниже этой нормы, он считается бедным и сам себя ощущает как бедный.
Идея введения продуктовых карточек, возможно, была бы вполне здравой, если бы не некоторые моменты. Во-первых, такую меру надо было вводить раньше — лет десять назад, когда у бюджета был профицит, были деньги в региональных бюджетах, в стране ситуация была относительно благополучной. А теперь это потребует больших расходов — около 100 миллиардов рублей в год. Откуда возьмутся такие деньги? Я не думаю, что в консолидированном бюджете найдутся такие средства в нынешней ситуации. Что делать, когда казна будет испытывать трудности? Очевидно, что начнут вводить всевозможные ограничения, условия, выполнить которые будет непросто. А если неимущему нужно будет собирать множество справок, чтобы доказать свой статус, смысл этой меры уходит. Взяв на себя обязательства, связанные с такой формой социальной поддержки, их очень трудно потом с себя снять. А готов ли российский бюджет к этому?
Во-вторых, введение продуктовых карточек именно в России имеет специфический психологический эффект. Дело в том, что это ассоциируется с периодами, когда в стране был голод или крайний дефицит (как, например, во время войны или в конце 1980-х годов). Хотя на самом деле ничего страшного в этом нет — в США аналогичная программа проводится с 1960-х годов. По сути это не авральная мера, но люди могут воспринять введение карточек как признак того, что в стране все совсем плохо.
Поможет ли это производителям пищевой продукции? Наверное, да, если только эта программа будет достаточно широкой, а если ее действие ограничат — эффект будет незначительным». При чем здесь торговля
Директор Института стратегического анализа ФБК Игорь Николаев:
«Примечательно, что предложение выдвинул не Минтруд, который отвечает за социальную политику, а Минпромторг, который заботится о благе производителя. Похоже, что на первом месте у правительства — поддержка продовольственных компаний, а поддержка неимущих вторична. 100 миллиардов рублей в год — серьезные деньги, и они уйдут производителям.
Я скептически отношусь к натурально-распределительным мерам, поскольку они, как правило, работают не на благо потребителя. Хотите помочь — перечисляйте деньги или компенсируйте затраты таким же образом, как это делают в Москве с помощью социальных карточек. В целом же я за денежные пособия.
Что касается своевременности, то введение карточек может вызвать панические настроения. На фоне заявлений о том, что кризис закончился и намечается экономический рост, люди увидят, что вводятся продуктовые карточки, и подумают, что дела совсем плохи».
Президент консалтинговой компании Agrifood Strategies Альберт Давлеев:
«Очень своевременная и нужная мера! От этого выиграют все. Сейчас покупательная способность населения падает, это сказывается на качестве питания. Скажем, потребление яиц снизилось за три года с 300 до 58 в год. А между тем яйцо — самый дешевый источник белка после курятины!
Оптимальный продукт, которым можно поддержать малоимущих, — тушка бройлера. Сейчас в России действуют ценовые ограничения на ее продажу, поскольку это социальный продукт. Если будет введена натуральная помощь малоимущим, то бедные люди получат продукт (скажем, коробка с окорочками на семью), который улучшит качество их питания, производители получат гарантированный госзаказ, а бюджет — дополнительные налоговые поступления.
Только для этого нужно, чтобы объем заказа был достаточно велик — 200-300 тысяч тонн в год. Если меньше — эффект будет мизерный. А при таком объеме с рынка уйдет в социальную сферу примерно три-пять процентов продукции. Это означает для производителей либо увеличение объемов производства, либо рост цен. И то, и другое хорошо.
Но положительный эффект будет в том случае, если все сделать правильно, протестировать эту меру в каком-нибудь пилотном регионе и исключить коррупционную составляющую». По ссылке в низу текста интересное интервью Потапенко — https://lenta.ru/articles/2017/02/17/edapotalonam/Источник
Статья добавлена Pavel_Mal 17.02.2017 06:16
Авторы предложения подсчитали, что введение карточек на продукты для малоимущих позволит увеличить ВВП на 0, 8 процента. Минпромторг предсказывает, что каждый вложенный в программу рубль принесет доход в размере от 1, 5 до 1, 9 рубля (когда проект выйдет на полную мощность). По мнению ведомства, программа будет способствовать развитию розничной и оптовой торговли, пищевой промышленности, сельскохозяйственного производства и производства сырья.
«Лента.ру» обратилась к экспертам, чтобы выяснить, что на самом деле означает данная инициатива как для малоимущих граждан, так и для экономики.
Чтобы рейтинг рос
Михаил Горст из департамента прикладной экономики ВШЭ:
«Этот вопрос подняли потому, что у нас 2017 год, скоро будет 2018-й. На носу выборы. Пенсии повышать не хотят — по крайней мере, об этом не слышно. Зато придумали такую меру. По идее, она должна иметь социальный эффект. Сама по себе идея неплохая. В США так делают давно: там есть программа Food Stamps, по которой малоимущие получают помощь в виде пакетов с едой. Почему выбрали именно такую форму, а не денежные пособия? Потому что зачастую люди, получающие денежное пособие на питание, тратят его не по назначению, а на выпивку, сигареты и другую вредную продукцию. Это значит, что деньги налогоплательщика не просто расходуются впустую, а идут во вред. А натуральный паек можно только съесть.
По-хорошему, чтобы ввести такую меру, необходима колоссальная исследовательская работа. Социальные службы должны провести учет населения, определить, кто нуждается в таких пособиях, как их выявлять, исследовать, какой еды им не хватает, выработать все механизмы учета и раздачи… Когда и кто сможет провести такую работу — непонятно.
Навскидку к малоимущим можно отнести подавляющее большинство пенсионеров (разумеется, исключая госслужащих, судей, депутатов, у которых отдельные пенсионные системы и совершенно иные уровни пенсионного обеспечения). Что касается иных категорий, есть безработные (среди которых есть работающие неофициально), есть многодетные (которые далеко не все нуждаются), есть инвалиды (среди которых тоже надо выделить именно бедных)… Как их учитывать — большой вопрос.
Проблема в том, что эти группы не изучаются, нет социологического портрета малоимущего гражданина. Поэтому мне пока непонятно, как можно ввести подобную меру в короткие сроки».
Поздно спохватились
Заместитель директора Института мировой экономики и международных отношений Евгений Гонтмахер:
«Есть формальное определение малоимущих — это люди, у которых доходы ниже прожиточного минимума. Для каждого региона он свой, есть соответствующие данные Росстата. Но на этот прожиточный минимум реально прожить невозможно (кстати, это подтверждено различными экспериментами, которые ставили некоторые журналисты). Прожиточный минимум — это не корзина с белками, жирами и углеводами, которые должен получить человек. Надо еще платить за услуги ЖКХ, транспорт, покупать одежду и т.п.
Помимо официальных определений, есть еще понятие общественной нормы. И если доходы гражданина ниже этой нормы, он считается бедным и сам себя ощущает как бедный.
Идея введения продуктовых карточек, возможно, была бы вполне здравой, если бы не некоторые моменты. Во-первых, такую меру надо было вводить раньше — лет десять назад, когда у бюджета был профицит, были деньги в региональных бюджетах, в стране ситуация была относительно благополучной. А теперь это потребует больших расходов — около 100 миллиардов рублей в год. Откуда возьмутся такие деньги? Я не думаю, что в консолидированном бюджете найдутся такие средства в нынешней ситуации. Что делать, когда казна будет испытывать трудности? Очевидно, что начнут вводить всевозможные ограничения, условия, выполнить которые будет непросто. А если неимущему нужно будет собирать множество справок, чтобы доказать свой статус, смысл этой меры уходит. Взяв на себя обязательства, связанные с такой формой социальной поддержки, их очень трудно потом с себя снять. А готов ли российский бюджет к этому?
Во-вторых, введение продуктовых карточек именно в России имеет специфический психологический эффект. Дело в том, что это ассоциируется с периодами, когда в стране был голод или крайний дефицит (как, например, во время войны или в конце 1980-х годов). Хотя на самом деле ничего страшного в этом нет — в США аналогичная программа проводится с 1960-х годов. По сути это не авральная мера, но люди могут воспринять введение карточек как признак того, что в стране все совсем плохо.
Поможет ли это производителям пищевой продукции? Наверное, да, если только эта программа будет достаточно широкой, а если ее действие ограничат — эффект будет незначительным».
При чем здесь торговля
Директор Института стратегического анализа ФБК Игорь Николаев:
«Примечательно, что предложение выдвинул не Минтруд, который отвечает за социальную политику, а Минпромторг, который заботится о благе производителя. Похоже, что на первом месте у правительства — поддержка продовольственных компаний, а поддержка неимущих вторична. 100 миллиардов рублей в год — серьезные деньги, и они уйдут производителям.
Я скептически отношусь к натурально-распределительным мерам, поскольку они, как правило, работают не на благо потребителя. Хотите помочь — перечисляйте деньги или компенсируйте затраты таким же образом, как это делают в Москве с помощью социальных карточек. В целом же я за денежные пособия.
Что касается своевременности, то введение карточек может вызвать панические настроения. На фоне заявлений о том, что кризис закончился и намечается экономический рост, люди увидят, что вводятся продуктовые карточки, и подумают, что дела совсем плохи».
Президент консалтинговой компании Agrifood Strategies Альберт Давлеев:
«Очень своевременная и нужная мера! От этого выиграют все. Сейчас покупательная способность населения падает, это сказывается на качестве питания. Скажем, потребление яиц снизилось за три года с 300 до 58 в год. А между тем яйцо — самый дешевый источник белка после курятины!
Оптимальный продукт, которым можно поддержать малоимущих, — тушка бройлера. Сейчас в России действуют ценовые ограничения на ее продажу, поскольку это социальный продукт. Если будет введена натуральная помощь малоимущим, то бедные люди получат продукт (скажем, коробка с окорочками на семью), который улучшит качество их питания, производители получат гарантированный госзаказ, а бюджет — дополнительные налоговые поступления.
Только для этого нужно, чтобы объем заказа был достаточно велик — 200-300 тысяч тонн в год. Если меньше — эффект будет мизерный. А при таком объеме с рынка уйдет в социальную сферу примерно три-пять процентов продукции. Это означает для производителей либо увеличение объемов производства, либо рост цен. И то, и другое хорошо.
Но положительный эффект будет в том случае, если все сделать правильно, протестировать эту меру в каком-нибудь пилотном регионе и исключить коррупционную составляющую».
По ссылке в низу текста интересное интервью Потапенко — https://lenta.ru/articles/2017/02/17/edapotalonam/Источник Статья добавлена Pavel_Mal
17.02.2017 06:16