Взрывной рост агропромышленного комплекса России затронул и самую инвестиционно емкую его отрасль — мясное животноводство. Всего за три года импорт на мясном рынке снизился с 2, 2 млн тонн до 720 тыс, а объем производства вырос на десятки процентов. В стране появились крупные, конкурентоспособные производители, создавшие эффективные вертикально интегрированные индустриальные кластеры. Появилась даже компания-гигант, способная стать одним из глобальных лидеров мировой мясной индустрии, — АПХ «Мираторг».

Холдинг внедрил в России лучшие мировые технологии мясного животноводства, освоил сложный процесс воспроизводства лучшего генетического материала (несмотря на наличие соответствующей федеральной программы, это не удавалось никому). Его производство росло динамичнее, чем у всех игроков вместе взятых, в среднем на 40% в год, и к 2020-му компания собирается достичь показателя 1, 2 млн тонн мяса в потребительской и индустриальной упаковке, из которых 25% будет экспортироваться в 52 страны мира. За последние пять лет инвестиции «Мираторга» в проекты животноводства и в переработку мяса превысили 140 млрд рублей — это больше суммарных вложений всех его конкурентов, а качество продукции уже признали такие требовательные рынки, как страны Персидского залива и Евросоюза.

РЕКЛАМА
Но у этой красивой истории могут быть и деструктивные побочные эффекты. Наше исследование сетевого розничного рынка охлажденного мяса на европейской территории страны, проведенное в марте–апреле этого года, показало резкий рост доли продукции «Мираторга» в сегментах охлажденной свинины и говядины. В среднем она достигла 72%, а в некоторых регионах превысила 87%. Более того, есть сети, которые заполнили свои мясные холодильники «охлажденкой» «Мираторга» на все 100%. При этом проверка ФАС показала, что компания не занимает доминирующего положения на рынке, поскольку разделения на замороженное и охлажденное мясо в законе нет.Такая экспансия сильно способствует росту цен. Продукция холдинга в большинстве случаев более высокого класса, поэтому она дороже (например, вся говядина — мясной породы высокой генетики Black Angus зернового откорма). С точки зрения желания окупить инвестиции и развиваться дальше высокие цены вполне оправданны. Однако если учесть, что компания получает львиную долю всех отраслевых государственных субсидий (до 80%! ), финансируемых из бюджета, то получается, что потребитель платит дважды — сначала своими налогами, из которых формируются субсидии, а потом еще раз, покупая более дорогое мясо. Кроме того, малые и средние фермерские хозяйства в регионах присутствия гиганта часто, по их словам, попадают в ситуацию «либо договаривайся с “Мираторгом” и сдавай скот на его бойню, либо закрывай бизнес». В результате возникает естественный, но неразрешимый вопрос о справедливости.

Правительство оказывается перед непростым выбором. С одной стороны, социальная справедливость и гармоничное развитие всех форм хозяйствования в животноводстве, с другой — полное вытеснение импорта из страны и выход на высокомаржинальный глобальный мясной рынок в качестве ведущего игрока. Кстати, такой выбор пришлось делать всем нынешним мясным державам — Австралии, Бразилии, США, Канаде. По результату нетрудно догадаться, что выбрали они экспансию. В итоге капитализация мясной отрасли каждой из них сегодня в разы превышает весь российский АПК.

Антимонопольное око
Мое путешествие в страну мяса началось с сигнала липецкого фермера, который редакция «Эксперта» получила в начале марта. Фермер пожаловался на невозможность пробиться в продовольственные торговые сети из-за засилья «Мираторга». Кроме того, он рассказал, что компании-субмонополисту отдают все пригодные для возделывания и пастбищ земли в Черноземье. Такая вот вопиющая несправедливость. После совещания с руководством и экспертами нашего Аналитического центра было решено провести мониторинг мясной розницы и выяснить, сколько охлажденного мяса продается в торговых сетях Липецка, кто его продает и почем. Такой метод — увидеть своими глазами — представляется наиболее разумным. Хотелось сравнить реальные полки с официальной статистикой ведомств, которая показывает, что в 2015 году доля «Мираторга» на российском рынке мяса составила лишь 5, 4%: в сегменте свинины — 12, 2%, говядины — 2, 5%, птицы — около 2%. В этом году доля, по прогнозам Российского мясного союза, должна вырасти, но только по говядине — до 5%.Методология исследования очень проста: приходишь в магазин какой-нибудь сети и оцениваешь присутствие продукции того или иного производителя на полках. Охлажденное мясо, как правило, находится в одном, максимум двух холодильниках, поэтому много времени это не занимает. Делаются фотографии (дальний план — вся «охлажденка» и крупно — по сегментам, если они есть). В небольших торговых точках формата «у дома» или в дискаунтерах вроде «Дикси», «Пятерочки» или «Магнита» этого достаточно, потому что под охлажденное мясо там отведен лишь небольшой холодильник примерно три на полтора метра. Обычно там только мясо в потребительской упаковке. В магазинах побольше, например в «О’Кей», «Перекрестке» или «Ашане», где есть мясные отделы с большим выбором различных отрубов и обслуживающим персоналом, добавляются скрытые интервью с продавцами и фотографирование «паспортов объектов», в которых содержится вся информация о продукте, в том числе о поставщике. Дальше поштучно считается удельное количество товаров каждой торговой марки, выложенных в холодильнике, и процент занимаемой ими площади. Среднее арифметическое этих двух параметров и показывает уровень представленности товаров определенного производителя в магазине. Ничего нового в этой методике нет — это международные нормативы ВТО.

Несетевой формат торговли в мониторинг не включался, поскольку сегодня в крупных городах он занимает не более 15% розничного рынка. За полтора месяца были исследованы семь городов: Липецк, Воронеж, Белгород, Калининград, Брянск, Москва и Санкт-Петербург. Фактический массив данных составил 532 фотографии, 167 видеозаписей и 216 аудиофайлов диктофона.

Липецкие сети
В Липецке я поселился на улице Панина, почти в самом центре города. Ближайшим к месту моего обитания объектом продовольственной торговли был супермаркет «Перекресток», и результат сразил меня наповал. Большой магазин, длинный, метров сто, мясной холодильник, есть мясо и кусковое, и в потребительской упаковке. Первое, что бросилось в глаза, — большая ярко-красная вывеска внутри холодильника: «Настоящая говядина, мясная порода Блэк Ангус» и перекладины с гордой надписью «Мираторг». Весь холодильник оформлен в фирменном стиле этой компании, а торговый знак мелькает в каждом его уголке. Основную площадь занимали развалы с отрубами говядины и свинины (около 65%), 20% выделено под мясо в упаковке, в том числе полуфабрикаты, еще 15% — под курицу и индейку в упаковке, остальные 5% — кролик, утка и прочие диковинные вещи (этот сегмент мы не берем в расчет). Мне предстояло посчитать доли торговых марок, но сделать это было несложно, специалисты из ВТО справились бы за минуту.Все мясо (кроме птицы) в потребительской упаковке, 100%, было мираторговское, часть холодильника, отведенная курице, была почти полностью посвящена продукции «Мираторга» (около 80%), остальные 20% занимала курятина местного производителя «Экоптица» и марка «Сельские традиции» компании «Белгранкорм». Что интересно: среди заморозки (отдельный длинный морозильник в центре зала) тоже обнаружилось засилье «красного» бренда из Брянска: курице «Мираторга» были посвящены целые секции, отдельную часть заполнили замороженным мираторговским фаршем. На большой площади разместились и всякие наггетсы, стрипсы, лазанья и т. д. Еще в одном длинном холодильнике самообслуживания — охлажденное мясо только от «Мираторга»: свиное рагу, корейка, стейки, фарш, котлеты, свиные ребрышки, бекон, все это выложено бесконечным рядом сверху до низу и от края до края. Отдельная секция для мираторговских деликатесов-полуфабрикатов — мраморная говядина и свинина для запекания, гриля и т. д. по 1500–2500 рублей за килограмм. Прижилось там и некоторое количество курочек от «Приосколья». Что же касается мясных развалов, то здесь еще интереснее. На каждом виде мяса висит ценник, где сказано: производитель — ТД «Перекресток». Но не выращивает же торговая сеть своих бычков и хрюшек. Задаю вопрос продавцу, уже готовому любезно помочь мне с выбором куска: «У вас мясо откуда, местное?» И получаю закономерный ответ: «Нет, это “Мираторг”». Уточняю: «И свинина, и говядина?» И получаю ответ: «Да, абсолютно всё».

Но не может же быть, чтобы в условиях свободного рынка в огромном магазине в стометровой витрине был товар только одного поставщика. Решил проверить. Когда все продавцы ушли куда-то в недра магазина, я тихонечко пробрался за кулисы этого театра — за ту самую дверь, куда ушли услужливые люди в белых халатах. И моему взору представилась совершенно идиллическая картина любви «Перекрестка» и «Мираторга»: куски мяса в индустриальной упаковке в ярко-красном оформлении брянской компании лежали повсюду — стопками у стен, развалами в проходах, кучами на тележках, а чуть дальше большой бородатый мужик с топором разрубал большие куски мираторговской говядины. Куски эти размером с добрый астраханский арбуз, упакованные в прозрачную вакуумную упаковку, после разруба на красивые сочные куски помельче отправлялись на витрину. Как я ни всматривался по углам и закоулкам, товаров других производителей не обнаружил. В итоге в липецком «Перекрестке», по моим оценкам, доля «Мираторга» в охлажденной свинине и говядине составила 100%. В охлажденных мясных полуфабрикатах тоже 100%. В охлажденной курице около 50%.

Следующей стала «Пятерочка» на центральной площади города, около центрального рынка. Формат продуктового дискаунтера, конечно, не позволяет содержать огромные холодильники, и ассортимент охлажденного мяса там весьма ограниченный. Кусковых развалов нет, есть один холодильник с курицей и мясом в потребительской упаковке — рагу из свинины, фарш, говяжьи стейки. Здесь конкуренция была: половину позиций в свинине и говядине занимал «Мираторг», другую половину — «Сытоедов», а курятину из Брянска липецкая «Пятерочка» и вовсе не пустила. Итог получился такой: 50% в охлажденной свинине и говядине, 0% в птице и 30% в замороженных полуфабрикатах. В «Магните» примерно такая же картина.

Чем больше магазин, тем меньше справедливости. Поэтому в самом большом в Липецке «О’Кей», расположенном на проспекте Победы, я обнаружил следующее. Курица «Мираторга» заняла половину площади «птичьего» холодильника (остальное — «Экоптица» и «Приосколье»), а «охлажденка» исключительно мираторговская. Фарш, свиной окорок, котлеты, рагу, стейки, шея, вырезка, ребрышки, рибай… сумасшедшее разнообразие дорогих продуктов в огромном специальном холодильнике. Всего я насчитал 126 наименований, и все со значком брянской компании. Исключение — каким-то образом туда затесавшиеся упаковки фарша «Ясные зори» «Белгранкорма». В заморозке фарш обнаружился тоже только мираторговский — под названием «Традиционный», такого же происхождения и большая часть замороженной курицы (около 65%, остальное «Экоптица»). На развалах мясных рядов тетеньки в белых халатах на вопрос, откуда мясо, отвечали: Белгород — свинина, Брянск — говядина, в точном соответствии с расположением нашего суперигрока. В итоге в «О'Кей» получилась такая статистика: среди упакованного мяса, в том числе полуфабрикатов, доля «Мираторга» 92%, в «развалах» — 79%, курица — 50%.

Отдушина для фермеров
Для понимания мясной политики федеральных торговых сетей накопленной информации мне уже было достаточно. Теперь надо было выяснить, что скажут местные, если они есть. Выяснилось, что федеральный сетевой формат в Липецке занимает более 83% оборота розничной торговли продуктами питания. Местные ларьки, мелкие магазинчики «у дома» роли вообще не играют, потому что исследуемого нами сегмента (охлажденная свинина и говядина) в них, как правило, нет. А вот местные сети могут торговать самой разнообразной местной сельхозпродукцией. В Липецке обнаружилась одна такая сеть — «Покупайка». По размерам ее, конечно, не сравнить с «О’Кей» или с «Перекрестком», поэтому «охлажденки» там с гулькин нос, но вся она, кроме курицы, оказалась мираторговская. А вот птичка из Брянска туда не долетела. Итого: «свиноговяжья охлажденка» — 100%, птичья — 0%.

Остался неохваченным сегмент рынков. В Липецке есть большой Центральный рынок и рынки выходного дня. Думаю: там-то и продают свою продукцию местные фермеры. Центральный рынок Липецка действительно большой, размером с небольшой стадион, и торговых мест там целых 320, из них 245 «мясных». Увидев, что я фотографирую на телефон, администратор, возникнувшая как черт из табакерки, пыталась меня прогнать с помощью веника. Но после того, как ее удалось успокоить, замдиректора рынка, симпатичная женщина с доброй улыбкой, согласилась рассказать, как эта торговая система работает. «Мы открыты для фермеров. Любой может взять себе торговое место и работать, сколько захочет. Цены очень низкие, полторы — две с половиной тысячи в день в зависимости от размещения», — похвалилась замдиректора. Сами продавцы — здоровые мужики и бабы, залихватским движением легко разрубающие туши свиней, — признались, что они не фермеры, а перекупщики. «Мы барыги, покупаем у фермеров и продаем здесь с небольшой наценкой. Прибыль небольшая, но на хлеб хватает», — рассказала одна из продавщиц, которая представилась бабой Валей из села Хлевное. Опрошенные мной торговцы мясом говорили, что средняя выручка на торговое место примерно пять тысяч в день, то есть «мясной» оборот рынка можно оценить примерно в 1, 2 млн рублей в сутки. Два рынка выходного дня гораздо меньше (около 50 торговых мест), и работают они только два дня в неделю. Для полумиллионного города это капля в море (приблизительно долю рыночного сектора в торговле Липецка можно оценить в 5–7%). Кстати, местные жители, встреченные на рынке, отметили, что цены здесь примерно такие же, как в магазинах, но к концу дня можно торговаться.Хватает ли таких торговых площадей местным фермерам? Впрочем, после введения новых правил, по которым де-факто мелким животноводам запретили самим забивать животных, этот вопрос ушел на второй план. Теперь необходимо иметь лицензированную бойню, удовлетворяющую сотням требований закона, то есть промышленный роботизированный конвейер с ветеринарным сопровождением. Такие объекты стоят сотни миллионов рублей и целесообразны только при определенной загрузке — минимум 5000 голов крупного рогатого скота (КРС) или 15 тыс. свиней. Такие бойни есть лишь у крупных агрохолдингов, и малый бизнес вынужден с ними договариваться, чтобы иметь возможность легально продать свой товар. То есть фактически произошла зачистка рынка от «мелочи». Мой опрос липецких фермеров показал, что выжить они могут только за счет существенных государственных субсидий и инфраструктурной поддержки. И чем длиннее инвестиционный цикл, тем сложнее конкурировать с грандами отрасли. Именно поэтому в выращивание КРС мелкие вообще не лезут. В Липецкой области сегодня зарегистрировано более 150 «куриных» крестьянских хозяйств, 24 «свиных» и только два специализирующихся на мясном скотоводстве. Это фермеры — Николай Бобин, которого уже можно назвать крупным предпринимателем с собственной бойней и переработкой (5000 голов мясного КРС), и Александр Монастырев, только начинающий свой путь.

Бобин основал первую в стране компанию — производителя мраморной говядины полного цикла, и хотелось к нему заехать. Но, к сожалению, попытка проникнуть на предприятие была пресечена доблестными работниками. А вот новичок Монастырев оказался более открытым. У него 1000 голов КРС. В прошлом году получил субсидии по разным программам поддержки и землю под пастбища на льготных условиях. Как рассказал Александр, без собственной бойни едва сводишь концы с концами, поэтому, несмотря на большие риски, он решился построить бойню и мощности по первичной переработке. «Это единственный шанс, — говорит Монастырев. — Я получил субсидию в пять миллионов, но, чтобы уложиться в смету и выполнить условия программы, я должен вложить еще двадцать миллионов своих денег». Фермер взял льготный кредит и начал строительство. К следующему году он планирует увеличить поголовье в несколько раз и запустить свой мини-завод мощностью 3000 тонн в год. Как он при этом будет конкурировать с крупными вертикально интегрированными агрохолдингами? Ведь у них себестоимость на единицу продукции значительно ниже, а поддержку от государства в расчете на каждую голову КРС они получают точно такую же.

Мраморный старт России
Настала пора для самого интересного — задавать неудобные вопросы чиновникам. Начальник управления сельского хозяйства Липецкой области Олег Долгих вместе со своим замом Павлом Киндруком встретил меня очень гостеприимно — уделил целый вечер и следующий день. Как выяснилось, именно он первым привез в Россию мясную породу быков, причем самой высокой генетики в мире — Black Angus. До назначения на пост в администрацию занимался скотоводческим бизнесом и вместе со своим партнером Николаем Бобиным в 2005 году открыл в селе Хлевное первую в России ферму по производству мраморной говядины. Это был большой прорыв в отрасли, на запуск предприятия приезжали министры и губернаторы, а в пресс-релизах Минсельхоза тогда хвастались «наступлением новой эры в российском животноводстве» и тем, что теперь в нашей стране есть «настоящая говядина» (в основном российский рынок говядины действительно состоял из мяса престарелых коров, переставших доиться). Тогда Бобин и Долгих были настоящими смельчаками-первопроходцами, которые решились вложить миллионы долларов в закупку лучшего генетического материала, оборудования, земель под пастбища.

Мой чистосердечный рассказ о похождениях по липецким магазинам и сделанным открытиям привел чиновников в замешательство. «Не может быть! » — ответили они в один голос. Тогда я достал свой главный козырь — показал фотографии на телефоне, недвусмысленно свидетельствующие в мою пользу. Замешательство сменилось явной тревогой. Зашедший внезапно в кабинет вице-губернатор Николай Тагинцев разрядил обстановку: «Что за шум, а драки нет? Вы таки нашли, где у нас тут собака зарыта?» «Да он все по быкам да по свиньям, Николай Федорович. Мясо исследует», — ответил Олег Валентинович, ловко развернувшись в кресле. «Мясо надо есть, причем лучше всего наше — мраморное», — парировал Тагинцев. Созвонившись с Бобиным, на следующий день чиновники за мной заехали и повезли в Хлевное.

«Насчет “Мираторга” в магазинах трудно поверить, — говорит по пути Павел. — У нас есть свои сети, в которых только местные производители мяса. Ведь местные жители в основном покупают в таких магазинах, “у дома”. Давайте заедем по пути, я вам покажу». Приезжаем в маленький магазинчик «Липецкие деликатесы», смотрим — действительно никакого «Мираторга», все местного производства. Спрашиваю у Павла: а сколько таких магазинчиков в сети? — «Пока два, — отвечает он. — Но лиха беда начало»! Да, мощная торговая сеть, ничего не скажешь. «А еще есть в городе местные сети с охлажденным мясом?» — не удержался я от вопроса. Немного подумав, Павел выдал: есть одна! Поехали покажу. Через пять минут мы оказались в подвальчике под броским названием «Зайди! ». Мясо там оказалось из Рязанской области, а «сеть», в которую входит эта торговая точка, насчитывает один магазин.

«Албиф»
В Хлевном нас встретил директор компании «Албиф» Сергей Казаков — коренастый добродушный мужик в ковбойском прикиде. Компания входит в холдинг «Зерос» («Зерно России»), еще с начала века занимающийся выращиванием зерновых. Собственно, поэтому и решились заняться животноводством: своя кормовая база — неплохое конкурентное преимущество. Этот путь — от полей до скота — проходили многие мировые производители мяса, но Бобин с партнерами решили не просто воспользоваться преимуществом, но удивить всю страну. Для этого необходимо было купить у мировых игроков лучший племенной материал — скот, дающий наибольший выход мяса с туши и лучшие вкусовые качества. Объездили ведущие предприятия США, Канады, Австралии, Бразилии и стран ЕС. В итоге удалось привезти в Россию молодняк КРС с самой высокой генетикой, существующей в мире, — породу Aberdin Black Angus.Особенность ангусов в том, что их можно содержать без крыши над головой круглый год. Они самые стойкие к климатическим колебаниям — им не страшны ни морозы до минус 30, ни жара до плюс 40. Зимой они обрастают шерстью, как яки, а летом сбрасывают ее и пользуются специальными механизмами накопления жидкости, как верблюды. Еще одна особенность: если их кормить не только травой, но и зерном, то мясо становится мраморным — с мелкими вкраплениями жира прямо в структуре мышечных волокон. Откорм происходит по строго определенному алгоритму: полгода в теплый период стадо пасется на лугу на свободном выпасе (с подкормом кукурузным жмыхом), а затем на пять месяцев отправляется на специальные откормочные площадки, где им без ограничений круглосуточно дается высокоэнергетический корм в виде кукурузы, шрота подсолнечника и витаминных добавок. В середине загона делается большой курган, состоящий из перегнившего навоза, соломы и опилок, — там животные греются и спят. Таким образом, достигается неведомый для отечественного скотоводства показатель ежесуточного привеса — 1, 5–2 кг (норматив у нас 450 г). Племенные бычки и телки ангусов стоят очень дорого, а после девальвации рубля и вовсе запредельно: с учетом доставки — до 300 рублей за килограмм. Поэтому для того, чтобы быть конкурентоспособным, необходимо создать собственный цикл воспроизводства.На предприятии отдельно есть ферма, а отдельно фидлот, или, по-русски, откормочная площадка, куда ковбои на специальных лошадях пригоняют скот после набора 230 кг веса на пастбищах. Здесь и происходит формирование мраморности в мышцах скотины. Кстати, в туше быка-ангуса не все мясо полностью мраморное, а только определенная часть — около 10%. Эта часть называется рибай и стриплойн, по-русски — толстая и тонкая части длиннейшей мышцы спины. Продается оптом по тысяче рублей за килограмм. Остальное мясо идет в продажу как обычная говядина (в Хлевном ее сдают по 320 рублей за кило), но с припиской «зернового откорма». Как говорят, даже такой отруб будет в приготовленном виде мягче и сочнее говядины травяного откорма.

«Какая часть самая вкусная»? — спрашиваю я Сергея. «У нас любят хвосты, — говорит директор. И добавляет: «А пойдемте мы вас угостим. Вы когда-нибудь ели настоящий хвост»? Трапезу в уютном ресторане на втором этаже бойни, который называется «Дегустационный зал», я запомню на всю жизнь. В большом камине искусный повар жарил стейки из только что забитого бычка. Подавали огромными кусищами размером с полголовы. Я попробовал все, но, скажу честно, с бычьим хвостом ничего из этого изобилия не сравнится.

Когда пришла вторая партия хвостов, народ разговорился. «В 2005 году мы построили площадку на 13 тысяч голов, сегодня у нас около четырех тысяч, — признался Сергей. «А что, за одиннадцать лет так и не смогли выйти на проектную мощность»? — задаю я вопрос. И директор выдает причину его тревог: «Сегодня, когда “Мираторг” везет десятками тысяч, наш объем размывается. Но будущее все равно за такими площадками. Они нужны, так как оптимальны по всем условиям, которые можно создать животным. У “Мираторга” слишком громадные площадки». Чиновник Павел тут же добавил: «Они всю Брянскую область заполонили…» «Я животновод, — продолжает Сергей, — и могу сказать, что такое скопление животных на небольшой территории влечет за собой ряд непростых моментов». Павел пояснил: «Есть проблемы с сохранностью приплода. Скотоводство не за большими стадами. Сто голов, и пасти их так, чтобы они чувствовали себя в раю. А когда мы ставим туда полтыщи голов — начинается проблема. Но у них такая же мраморная говядина. Та же порода, тот же корм». Я решил поинтересоваться сутью моего расследования: А господдержку вы в том же объеме получили? «Конечно, без помощи государства мы не смогли бы ничего сделать, — ответил директор. — И по области, и федеральные программы. И на строительство, и на приобретение техники затраты возмещались. Еще благоустройство, подъездные пути. Сейчас процент не могу сказать, но тот же асфальт или подъездные пути — это очень серьезные деньги. Потом на приобретение скота». «А говорят, что 68 процентов всех субсидий, которые были выделены на мясное скотоводство, получил “Мираторг”», — подлил я масла в огонь и не зря — спровоцировал в итоге чиновника Павла на эмоциональное признание: «Не 68, а все 88 процентов! Все деньги уходят им, все»!

«Сбыт у нас идет в “Метро”, “Ашан”, есть небольшая собственная сеть. Со сбытом проблем нет. Сейчас мощности наращиваем», — решил в конце обеда похвалиться Сергей. Однако мне показалось, что как-то не вяжется эта информация с показателями производства. Ведь предприятие так и топчется на объемах первого этапа бизнес-плана, а на проектную мощность должно было выйти еще пять лет назад. Поэтому я снова рассказал о своих похождениях по липецким магазинам, в которых доверчивые работники рапортовали о засилье продукции «Мираторга» среди мясной «охлажденки». Павел нашелся: «Да они просто не знают. Я недавно спрашиваю в магазине: чье масло? Говорят: долгоруковское. А я точно знаю, что этот завод уже два года не работает».

Братья по мясу
Следующим пунктом моего путешествия был Воронеж. Выбор пал на него по простым причинам. Во-первых, это крупнейшая агломерация Черноземья России и крупнейший рынок сбыта в этом макрорегионе, а во-вторых, село Хлевное расположено как раз посередине между Липецком и Воронежем.Классическая экономическая теория гласит: чем больше рынок сбыта, тем выше конкуренция. Тем более что в этом городе, по всем отзывам, своя сильная продовольственная розница. Поэтому в Воронеже я надеялся увидеть другую картину. И первым делом отправился в магазин «Пятью пять», что принесло первые плоды подтверждения моей теории. Среди замороженных полуфабрикатов обнаружилась лишь стандартная линейка продуктов «Мираторга» — наггетсы, котлеты, лазанья и т. д, но в «охлажденке» (единственный маленький холодильник) было разнообразие. Курица: 60% «Экоптицы» и 40% «Мираторга», упакованное мясо и фарш — примерно 50 на 50. Конкурентом по мясу стал местный производитель «Заречное».

Однако это было первое и последнее пристанище здоровой конкуренции в воронежской продуктовой рознице. Во второй местной сети, «Центрторг», мясной холодильник был на 97% заполнен мираторговскими фаршами, колбасками для запекания, рагу, котлетами и стейками, нашелся лишь одинокий кусок мяса «Заречного». «О’Кей» не отстал от тренда: в курятине полное равенство — «Экоптица», «Ясные зори» («Белгранкорм») и «Мираторг», а вот охлажденная свинина и говядина в упаковке на 95% мираторговские.

Поставщиков мясного развала в «О’Кей» вычислять дедуктивным методом не пришлось, потому что эта сеть отличается открытостью: в мясном отделе стоит пластиковая «книжка» с паспортами каждого вида продаваемого мяса с указанием производителя. Разнообразие ассортимента поразило: свинина охл. карбонат, свинина охл. лопатка, говядина охл. тазобедренная п/ф, говядина охл. лопаточная часть зачищенная п/ф… Этих страничек-паспортов я насчитал 22, но во всех в графе «Производитель» значилось: ООО «Торговая компания “Мираторг”».

Я решил в этот раз отловить рыбку покрупнее и попробовать узнать причины крепкой дружбы между брянским поставщиком мяса и торговой сетью. И вот что мне рассказала заместитель директора гипермаркета «О’Кей» Лариса Трефова: «Самый фаворит, конечно, “Мираторг”. У него никогда нет перебоев. В любом количестве. Они никогда не сорвут поставку, у них всегда есть мясо. И они готовы накормить страну дешевым мясом, понимаете? У нас большая сеть — от Сибири до Сочи. Покупатели практически везде одинаковые. Вот я открывала Тюмень, дважды там была — “Мираторг” везде. “Мираторг” — самая крупная и надежная компания. У них бычки такие все крупненькие, кругленькие». «А еще есть поставщики мяса?» — спрашиваю я. «Есть местный, тоже хороший, поставщик свинины, мы и у него заказываем иногда свинину на кости, полутуши — Бобровский мясокомбинат. Но мясо у них пожирнее, больше на сало. А у “Мираторга” лучше, оно уже идет в индустриальном куске, обработанном. Там нет кости, нет шкуры, нет жира».

Воронежский «Перекресток» сюрпризов не принес. Такая же любовь к брянскому мясу. Те же рекламные вывески на полхолодильника с надписью «Настоящая говядина», Продавец подтвердил, что все мясо от «Мираторга», и даже показал документы. Курица на прилавках доминировала от «Белгранкорма». Итог: в упакованном сегменте охлажденной свинины и говядины (в том числе полуфабрикаты) «Мираторг» занял 94%, в отрубном (развалы) — 100%, в курице — 32%.

Сеть «Магнит» со своим маленьким холодильником под мясо переплюнула даже своих больших собратьев: все представленное мясо (за исключением птицы) — одного поставщика. Догадайтесь какого. В «Пятерочке» такая же ситуация, только к рогу изобилия от «Мираторга» добавился фарш «Ресториа», который без лупы в зале не найдешь. Итого: охлажденное мясо — 96% от «Мираторга» (упакованное, мясных развалов нет).

В «Карусели» все охлажденное мясо тоже мираторговское, включая развалы в длинном холодильнике (это подтвердили и продавцы, и завотделом). Диалог стандартный: «Извините, а мясо у вас местное?» — «Нет, “Мираторг”». — «Всё, и свинина, и говядина?» — «Да». И так везде. Продукция исследуемого нами монополиста не обнаружилась лишь в небольшой местной торговой сети «Мир вкуса».

В Белгороде — следующем пункте моего пути — еще круче: ни о какой доле речи не идет — все охлажденное мясо от «Мираторга». Хотя это логично: Белгород — одна из трех его производственных баз. Исследованы были 36 торговых объектов, в том числе гипермаркеты федеральных сетей «Лента», «Карусель» и «Перекресток», а также местные «Европа» и «Линия». И только «Линия» не приняла продукцию «Мираторга» как родную. Там ее просто нет.

Про Калининград и Брянск рассказывать бессмысленно, поскольку это давние вотчины «Мираторга». Столицы (Москва и Питер), как самые большие рыночные емкости, должны были порадовать максимальной товарной конкуренцией, но надежды и здесь не оправдались. Те же самые уже набившие мне оскомину диалоги в мясных отделах магазинов: «Откуда мясо?» «“Мираторг”», — не задумываясь, как само собой разумеющееся, ответила мне зав мясным отделом гипермаркета «О’Кей» в Москве Валентина Харьковская. «И свинина, и говядина?» — «Конечно, а как иначе?» Некоторыми вкраплениями других поставщиков в свою мясную товарную матрицу из больших сетевых магазинов порадовал лишь московский «Ашан», в котором нашлось место мясу из Липецка.

Отметим, что большинство опрошенных мной руководителей магазинов среди основных причин успеха «Мираторга» в сетевой рознице называют удобство его фирменной потребительской упаковки, качество продукции, бесперебойность и гарантию ритмичности поставок. Но самое существенное его конкурентное преимущество для торговых сетей —большие сроки хранения охлажденного мяса в потребительской упаковке. Говядина — 21 день, свинина — 15 дней. В индустриальной упаковке — 45 суток. Пока никто из конкурентов не смог даже близко подойти к таким показателям. Это очень удобно для розничной торговли с ее календарными колебаниями спроса. Как они достигают таких сроков хранения? Это необходимо выяснять на самих заводах и фермах компании.

Турне с министром
Коммуникации с ответственными пиарщиками АПХ «Мираторг» довольно быстро привели к тому, что меня пригласили полететь вместе с министром сельского хозяйства РФ Александром Ткачевым и собственниками компании в Калининград — высокому чиновнику будут показывать завод по производству полуфабрикатов. Очень удобная поездка — и профильный министр, и создатели исследуемого бизнеса.

От аэропорта мне довелось ехать в одной машине с мираторговским айтишником, вызванным из Питера налаживать автоматизированные системы управления. Он оказался весьма словоохотливым и по пути рассказал мне много интересного, в том числе поделился мнением о продукции компании: «Мраморная говядина отличная, очень сочная, а свинину всю испортили. Я перестал покупать свинину. Тяж мяса и такой же тяж жира. Когда мне под видом карбонада дают максимум корейку, я этого не понимаю». Но более ценной стала информация о том, что с 1 апреля калининградская особая экономическая зона (ОЭЗ) прекращает свое существование, и это фактически лишает местный завод «Мираторга» основного фактора конкурентоспособности — теперь он не сможет беспошлинно ввозить сырье и комплектующие (завод на 100% работал на импортном сырье).«Калининград-Запад» — как раз то предприятие, которое производит все мясные полуфабрикаты (котлеты для бургеров, куриные штучки и т. д.) для «Макдональдсов», «Бургер Кингов» и прочих западных сетей быстрого питания, работающих в России. И это единственный завод по глубокой переработке мяса, аттестованный по всем ведущим мировым системам, в том числе «Халяль», EFSA и FVO. Завод действительно потрясает масштабом и уровнем технологий. Все максимально автоматизировано, а дисциплина по биологической безопасности доходит до абсурда (на взгляд обывателя). Весь производственный комплекс четко разделен на зоны доступа и сотрудник, работающий, например, в «красной» зоне, не может проникнуть в «зеленую». А вход в любое помещение сопровождается автоматизированным контролем биобезопасности входящего. Все это, в том числе обработку рук сотрудников и анализ их микробиологии, делают роботы. Кроме того, каждый раз при пересечении определенных зон мне приходилось переодеваться в специальную одежду и обувь и сдавать бесконтактный анализ на бактериологическую опасность. В цехах внедрена роботизированная система поиска дефектов — кости, хрящи, брак идентифицируются и отсеиваются с конвейера автоматически.

PR-директор холдинга Дмитрий Сергеев после моего эмоционального рассказа о поездке в Хлевное признал, что первопроходцем в деле мраморной говядины был не «Мираторг», но подверг жесткой критике своих более мелких конкурентов: «Они действительно были первыми. Но у них, во-первых, не хватило масштаба, а от этого зависит себестоимость, и во-вторых, они не смогли вытянуть качество. Продукт дорогой, и если вы один раз покупаете стейк за тысячу рублей и оказывается, что жевать его тяжело, то вы плюнете, проклянете производителя и больше покупать не будете». И продолжил: «Что сделал “Мираторг” и не сделал Бобин — это развитие связки корова–теленок. И если у тебя нет стада, то ты зависишь от закупки скота». «Мираторг» племенным скотом уже себя обеспечил. Маточное поголовье у них свое, причем по показателям эффективности — воспроизводства и выживаемости — холдинг вышел на уровень ведущих стран.

Во время экскурсии по заводу я увидел святая святых мирового фастфуда — производство мясных полуфабрикатов для мировых сетей быстрого питания. А также производство наггетсов, лазаньи и других популярных блюд от «Мираторга». Львиная доля сырья импортная, в основном из Бразилии. Признаюсь, что некоторые моменты меня настораживали. Например, в цеху, где замешивают фарш, я увидел гору куриной кожи, с которой что-то делали сотрудники. Мой сопровождающий, технолог производства, пояснил: «Ее потом измельчают, она идет в котлеты. В полуфабрикаты, которые подешевле».

Владельцы компании Виктор Линник и Александр Линник оказались простыми в общении и очень добродушными людьми, но здесь они божества, на которые равняются все 20 тысяч сотрудников. Не потому, что они главные, а потому, что настоящие пахари, приходят на работу в шесть утра и за день могут объехать несколько своих предприятий. Виктор рассказал мне об основных акцентах в работе компании: «Сейчас мы удлиняем сроки хранения в охлажденном виде. Говядина будет 60 дней. Если на подложке, то от 12 до 20 дней. Если у вас целый мускул, мышца, то там можно до трех месяцев, при нормальной микробиологии и температуре». «А почему у других не получается так?» — спрашиваю я, пытаясь выведать секреты. «У мировых лидеров так. Например, чтобы в Японию поставлять, надо иметь срок хранения от 50–60 дней», — отвечает Виктор.

По поводу притеснения малого бизнеса в животноводстве г-н Линник ответил исчерпывающе: «Мы, наоборот, сейчас фермеров интегрируем. Шестьдесят тысяч голов в этом году скупим молочного и мясного поголовья. Мы сами заинтересованы загрузить бойню. У нас бойня 500 тысяч голов, а мы загружаем 160. Чем больше мы загрузим, тем меньше себестоимость». «А стоимость услуг у вас?» — задаю я вопрос. И получаю ответ: «Минимальна. Кстати, мы уже подняли цены на бычков на 10–15 процентов в центральной части России. От молочников бычков забираем восьми-двенадцатидневных».

На вопрос о риске монополизации рынка последовал еще более уверенный ответ: «В мире мясом занимаются крупные компании. У JBS оборот 80 миллиардов долларов, мы двух миллиардов только достигнем в этом году. Цель у нас — четыре с половиной миллиарда, чтобы быть конкурентоспособными. Будет “Мираторг”, будет “Черкизово”, будет Пупкин, все равно это будет. В Дании есть “Дэниш краун”, который 95 процентов импорта закрывает, номер один в мире по производству свинины. Шесть миллионов население Дании и 18 миллионов поголовье свиней. Современное производство мяса обречено быть крупным».

"У JBS оборот 80 миллиардов долларов, мы двух миллиардов только достигнем в этом году. Цель у нас — четыре с половиной миллиарда, чтобы быть конкурентоспособными. Будет «Мираторг», будет «Черкизово», будет Пупкин, все равно это будет"
В 2014 году оборот «Мираторга» составил 72 млрд рублей, из них 17, 3 чистой прибыли. В 2015 году — 97 миллиардов. В 2016 году будет уже 130. Поголовье крупного рогатого скота — 360 тыс. голов, через три года планируется 900 тысяч. Инвестиции составят около 1, 5 млрд долларов. Прогноз по операционным показателям на 2016 год такой: говядина — 80 тыс. тонн (рост в два раза), свинина — 160 тыс. тонн, птица — 75 тыс. тонн, полуфабрикаты — порядка 50 тыс. тонн (рост на 54%). В 2015 году «Мираторг» произвел 479 тыс. тонн мяса убойного веса, в том числе 40 тыс. тонн говядины. В 2017 году говядины уже будет 150 тыс. тонн. То есть каждый год, несмотря на уже огромные масштабы бизнеса, производительность удваивается. Такого роста не было ни у одной животноводческой компании в мире.

«Иногда вместо того, чтобы скулить и обвинять, надо людям самим начать работать, — спокойно говорит Виктор Линник. — За проект, который мы вытаскиваем в Брянске, надо давать героя социалистического труда дважды. Сейчас за год мы сто тысяч гектар заросших возвращаем в сельхозоборот, создаем рабочие места, обучаем людей».

«А по поводу субсидий это все лажа, — продолжает Виктор. — Мы говорим: ребята, на каждую голову скота покажите мне фермера, который получил меньше, чем мы. Пожалуйста, умножайте количество голов. Что вы думаете, прокуратура, СК, Счетная палата, они вот уже где сидят, иногда по 40–50 запросов в день приходит различных. “Мираторг” получил больше всех субсидий! А вы мне скажите, кто столько сделал. Не просто на словах — яму вырыл и зарыл».

Александр, младший брат Виктора, застигнутый мной в открытом кабинете врасплох, говоря о доминировании на рынке назвал официальные цифры: «По блэк ангусам мы действительно крупнейшие. Второй — Сергей Ниценко, компания “Заречное” (но тоже мелкий бизнес, его стадо — два процента от мираторговского. — “Эксперт”). А так — три-четыре процента». «А если взять и отделить охлажденку от заморозки?» — не унимаюсь я. — «А я и говорю про охлажденку».

«И по поводу цены на продукцию. Есть только один способ — увеличение объема производства, — говорит Виктор. — Мы в любом случае ориентированы на покупательскую способность. Сейчас мало мяса, очень высокий спрос, поэтому высокая цена. Это я говорю каждый год. Просто есть у нас такие люди, которые делать ни хрена не хотят, зато говорить хотят. Вот у нас здесь был хорват, который сюда трех копеек не вложил, занимался тем, что присаливал окорочка и давил российского производителя. Мы сюда пришли и сказали: Стефан, надо заканчивать с этим. Мы занимаемся глубокой переработкой, когда миллиарды рублей инвестиций, рабочие места, налоги. Все открыто говорили. Мы его сейчас с рынка просто на хрен выкидываем, в чисто конкурентной борьбе. Вот и все. Поэтому когда мне говорят про каких-то фермеров — в Брянске, еще где-то…

Я могу сказать, чем Бобин отличается от нас. Мы пошли в самое сложное — туда, где мясо производится, корова–теленок. Практически никто не пошел, потому что там окупаемость двенадцать лет. Мясопереработку сложно построить, но не здесь мясо появляется, мясо появляется на ферме. А там надо землю обработать, людей научить, скотину вырастить. У них ничего этого нет, у Бобина. Он что сделал? Он построил откормочник, куда надо ставить восьми-двенадцатимесячных, собирает шлейф бычков различных с рынка, непонятно как откармливает».

Общение с братьями Линник закончилось настойчивым приглашением съездить в Брянскую мясную компанию, где расположен животноводческий комплекс. «Здесь красивый завод, но там это вообще космос, просто космос. У вас мировоззрение кардинально поменяется», — заботливо предупредил меня Виктор.

Беседа с министром Ткачевым была вполне прогнозируемой. Известно, что Александр Николаевич нигде не бывает так часто, как на объектах «Мираторга». Он пообещал владельцам компании, что вопрос либерализации земельного рынка будет решен в России как можно быстрее (законопроект на рассмотрении в Госдуме). Теперь эффективные собственники могут отнимать земли сельхозназначения у неэффективных или принуждать к продаже. Это положение мешает не только «Мираторгу» (без решения этой проблемы им не прокормить 900 тыс. голов скота, которые будут уже в 2018 году), но и всем крупным сельхозпроизводителям — на свободный рынок будут выброшены миллионы гектаров плодородной земли.

«“Мираторг” — компания, которая зарекомендовала себя в Калининградской области и в ряде других областей, это уже бренд, — поведал Ткачев. — Это высококачественная продукция, современнейшие технологии и стандарты, и его приход в Калининградскую область при поддержке губернатора — во благо. “Мираторг” докладывал сегодня о планах развития. И конечно, земля — это ключевой пункт в любых планах, потому что создать кормовую базу без земли невозможно. Конечно, мы сделаем все для того, чтобы “Мираторг” имел успех на рынке».

Последняя фраза как-то резанула ухо. Поэтому я спросил: «Как вы думаете, нужно ли соблюдать баланс между крупным и малым бизнесом в животноводстве и вообще в сельском хозяйстве?» «У нас по молоку и КРС достаточно серьезный дефицит, который нужно заполнять около десяти лет. Поэтому на рынке места хватит всем — и крупным холдингам, и фермерам. Это тоже стратегия Минсельхоза», — ответил Александр Ткачев. Губернатор Калининградской области Николай Цуканов, стоящий рядом, выручил министра конкретной информацией: «“Мираторг” получает ровно столько, сколько мы ему ставим задачу. Если мы ему говорим: нам нужно сто тысяч голов, чтобы заместить импорт мяса, значит, он построит бойню и будет производить столько мяса, сколько необходимо. Столько мы и будем ему помогать».

Брянский мясной Клондайк
Брянская мясная компания, входящая в АПХ «Мираторг», официально имеет статус крупнейшей вертикально интегрированной компании в Европе по поголовью скота высокой генетики и входит в пятерку мировых лидеров. А если план Линников будет реализован, она станет абсолютным мировым лидером — гордостью России (как, например, SAAB в Швеции). В Брянской области 47 ферм, в Смоленске — одна, в Орле — две и пять в Калининграде. Всего 55. В каждой по семь-восемь тысяч голов ангусов. В Брянской и Орловской областях откормочные площадки на 45 и 55 тыс. голов скота. Мне довелось побывать на некоторых из них. В принципе то же самое, что и у Бобина в Хлевном: те же загороженные пастбища, тот же откорм, госпиталь в загонах, наездники на лошадях-квотерхорсах, тот же кукурузный корм. Так же выглядела и откормочная площадка — с сухим курганом и кормушками во всю длину загонов, с постоянно пополняемым автоматическими кормораздатчиками. Те же пугливые и очень упитанные быки. Только все процессы еще более автоматизированы и интегрированы в единую базу данных. Каждое животное имеет свой электронный чип. Внедрена автоматизированная система кормления и поения. Данные с каждого кормления передаются в кабину водителю на монитор и на сервер в компанию. Человеческий фактор сведен почти к нулю.

Самой приметной особенностью ферм «Мираторга» можно назвать использование современнейших технологий воспроизводства — трансплантацию эмбрионов. Это позволяет получать высокопродуктивное маточное поголовье и быков с высокой генетикой. Причем не только для себя, но и для продажи в другие фермерские хозяйства. Таких ферм в мире всего несколько штук.

Директор мясоперерабатывающего завода Сергей Чулков поделился секретами, как сделать мясо с большим сроком годности: «Тут три основных момента. Это качество входящего живка, то есть если мы тащим теленка от рождения и до конца, знаем, что ему сделали все прививки, то мы уверены в его микробиологическом состоянии. Мы знаем здоровье животного, мы за этим следим. Следующее. Если во время убоя животное испытывает стресс, нормальной продукции ты из него не получишь. Важны гуманные способы доставки быка на убой. Далее, микробиология в цеху. Соблюдение всех санитарных норм — правильный клининг, постоянный мониторинг обсемененности продукции. Если ты до определенного уровня общее микробное число снижаешь, то продукция может пролежать 45–50 суток. И третий момент — правильный температурный режим. На пути следования от убоя до обвалки есть определенная температурная кривая. Мясо ангусов очень чувствительно к этому, колебания буквально в два градуса могут дать не тот цвет. На убое получается 36–37 градусов, и дальше каждые полчаса температурный контроль».

Экскурсия по заводу была похожа на поход в космический корабль: 80% работ делают роботы, алгоритм настолько отлаженный и четкий, что даже не верится, что в этом гигантском конвейере производительностью 20 быков в час присутствует человеческий труд. Впрочем, ручного труда не много — только мелкая обвалка, то есть разруб уже четвертованной туши без шкуры на мелкие куски с выделением премиального сегмента. На складе готовой продукции емкостью 20 тыс. единиц людей вообще нет — система сама определяет, какой ящик взять, протестировать на микробиологию и куда отправить. А на конвейере робот отслеживает малейшее превышение микробиологических показателей и отбраковывает — забирает с линии и отправляет на дополнительные исследования. В случае несоответствия жестким требованиям мраморной говядины мясо отправляется партнерам и пойдет на производство колбасы и сосисок. Кости отделяются от туш и идут на производство мясокостной муки. Часть костей потом пилится на суповые наборы.

Я прошел весь цикл производства — от бойни до упаковочной линии. И нигде признаков «баловства» вроде инъектирования не обнаружил. Главный технолог завода Глеб Васильев, показывая мне обвалочный цех, отметил: «Можно инъектировать, как многие делают. Оно будет выглядеть хорошо, хранится долго, но это будет уже не то премиальное мясо. В состав таких инъекций входят сульфаты, удерживающие влагу, и подавляющий биотик». «Антибиотики? — переспрашиваю я. «Нет, антибиотики — это тоже бактерии, а здесь подавление на химическом уровне идет, — поясняет Глеб. — Многие так делают. У нас нигде этого нет. Тем более что мы вас не ждали».

Перед тем как отправить меня на вокзал и с почестями посадить на поезд до Питера пиарщик Брянской мясной компании, прекрасная Елена, как я понял, по распоряжению акционеров, привела меня в ресторан и накормила настоящим свежим рибаем, только что доставленным с завода. И тут, как говорится, комментарии излишни.

Почитатели «Мираторга»
Я решил побеседовать «по душам» с отраслевыми экспертами. Ну как же без них? Завсегдатай всех мясных форумов и самое медийное лицо российского мяса, глава Национальной мясной ассоциации Сергей Юшин, любезно согласился дать интервью. Однако осторожным вопросом о возможном риске монополизации рынка я неожиданно привел эксперта в возбужденное состояние, и он даже попытался прервать разговор. Причем я указал, что есть и скрытое доминирование, когда на ценнике, например, написано: «Производитель — ТД “Перекресток”», а спрашиваешь, откуда мясо, говорят: «Мираторг».

«Это бред. “Мираторг” не делает private label, он делает исключительно свой бренд, — отрезал Юшин. — Берете рейтинг компаний по объему производства в России и смотрите: в общем объеме производства свинины на “Мираторг” приходится 12, 2 процента. Если мы берем птицу, то это менее двух процентов. Говядина: за 2015 год официальные цифры “Мираторга” — порядка 40 тысяч тонн, всего в России произвели 1 миллион 630 тысяч тонн, то есть доля “Мираторга” — 2, 5 процента».

Да, господин Юшин, видимо, не знает, что «Мираторг» продает свою продукцию торговым сетям в виде индустриальных отрубов, которые в магазинах разрубают на куски и на ценнике пишут уже свое имя. Или он думает, что ему я поверю больше, чем собственным глазам. «А есть расшифровка долей по сегментам — где охлажденка, где заморозка?» — достаю я любимый вопрос.

«У нас считается все вместе, но в России, в силу того, что мало у кого есть возможности для качественной заморозки, мясо продается в охлажденном виде». Думаю, что, судя по представленности в торговых залах обоих сегментов, это сомнительное утверждение.

«В Липецке есть производитель, который первым стал делать мраморную говядину, — Бобин. Но он стал ее производить плохо, она течет, зачем сети такой товар? — говорит Юшин. — Его все выводят с полки. “Мираторг” в существующей конкурентной среде производит товар, который по соотношению цены и качества отвечает требованием потребителей и, естественно, сетей. Он вкладывает десятки миллионов рублей в рекламу и продвижение. Посмотрите, кто еще? У “Мираторга” фарш — десять дней хранения без консервантов и всяких химикатов. А у остальных три дня. Кто выиграет? “Мираторг” делает индустриальный кусок свинины сроком хранения 21 день, а скоро будет делать 51 день, как в Канаде. Космические технологии».

Вывод неоднозначен
В этом, конечно, Сергей прав. Может, и есть у «Мираторга» некий административный ресурс, поддержка со стороны каких-то уровней власти, лоббистские возможности в торговых сетях, но наше расследование показало, что компания действительно имеет очень сильные конкурентные преимущества. Во-первых, большой срок хранения, что для торговых сетей принципиально важно. Во-вторых, отлаженная как часы система производства и логистики, максимально избавленная от человеческого фактора. В-третьих, беспрецедентный для российского животноводства масштаб производства, что снижает себестоимость и позволяет (с учетом больших сроков хранения и собственного рефрижераторного парка фур) осуществлять поставки любого объема и долгосрочности.

«Мираторг» выигрывает в конкурентной борьбе и быстро занимает доминирующее положение в своем сегменте розницы. В 2014 году, после введения эмбарго на западные продукты питания, в отношении «Мираторга» было проведено расследование на предмет возможного доминирования на рынке. Проверка ничего не выявила. Об этом нам рассказал Олег Маршанкин, курирующий в ФАС отрасль АПК. А вот что касается торговых сетей, то тут претензии нашлись — в базе данных на сайте ФАС России десятки возбужденных антимонопольных дел по поводу сговора «Перекрестка» и «Мираторга» от самых разных пострадавших. Павел Бугров, который курирует в ФАС розничную торговлю, отметил, что проверка по факту доминирования на рынке могла не дать результатов, поскольку ввиду наличия собственной логистики производителя в оптовом звене доминирующее положение может не отражаться — надо проверять розницу, что сделали мы, журналисты.

В целом же «Мираторг» можно назвать положительным явлением в российской экономике. Он эффективно участвует в решении задачи продовольственной безопасности, повышает технологический уровень отрасли. Однако риски монополизации рынка охлажденного мяса в рознице все равно существуют, и, если верить классической теории капитала, ничего хорошего это не принесет.
орошего это не принесет.
Автор:Сергей Тихонов
25 apr 2016

«Эксперт» №17 (985)Источник Статья добавлена pagi
27.04.2016 09:11