Плодоовощное эмбарго, пошлины на ввоз других товаров — Молдавия наказана Россией за ассоциацию с Евросоюзом. Корреспондент "Денег" Алексей Боярский проехал по молдавским дорогам, построенным на американские деньги турками, встретился с обиженными фермерами, с примаром Кишинева, так непохожим на российских мэров, — и понял, почему Молдавия предпочла Европейский союз Таможенному.

Яблочный бунт

"Как проехать к примарии?" — кричу из окна автомобиля цыганам, играющим в карты. "Давайте покажу, — предлагает один из них и прыгает к нам в машину.— Там сейчас полгорода собралось, и еще из района народ прибыл". В городок Отачь (в русском варианте — Атаки) на самом севере Молдавии — граница с Украиной, 250 км от Кишинева — мы подъехали вечером 24 июля. Днем раньше тут начались народные волнения — митинг нескольких сотен фермеров. Причина — эмбарго, введенное 21 июля Россией на импорт молдавских фруктов, овощей и плодоовощной консервации. Россия так отреагировала на то, что 2 июля парламент Молдавии ратифицировал ассоциацию с Евросоюзом.

Ближе к площади перед примарией вереница припаркованных автомобилей, на площади огромная пестрая толпа: русские, украинцы, молдаване, цыгане. Наиболее колоритны брутальные дальнобойщики, которым теперь некуда везти фуры с яблоками, и цыганки с бусами. На высоких ступеньках у входа в здание — местное начальство во главе с пожилым примаром и несколько полицейских в белых рубашках. Оказывается, все эти люди ждут журналистов, чтобы поделиться наболевшим, то есть нас. "Молдавское телевидение все исказило. Преподнесли так, будто мы выступаем против России, и при этом назвали нас сепаратистами, — рассказывает Наталья, одна из активистов.— Мы рассчитываем, что вы донесете до России и Путина правду и нашу просьбу о помощи". Она достает бумажку, зачитывает обращение: "Мы, жители севера Молдовы, требуем от власти Молдовы прислушаться к большинству населения Молдовы, которое выбрало Таможенный союз. Мы требуем незамедлительно решить вопрос с правительством России о возобновлении договоров по приему сельхозпродукции от Молдовы в Россию… "

Фермеры объясняют, что у них претензии не к российскому, а к собственному правительству: они требуют восстановить нормальные отношения с Россией. "Конкретное требование к правительству — создать рабочую группу, которая поедет в Россию на переговоры об отмене эмбарго", — поясняет примар Василий Трагира.

У Ивана Кахаря 12 гектаров молодых яблоневых садов — сажал на собственные средства. "Каждый год берем кредиты, за которые расплачиваемся в октябре-ноябре. Сейчас на мне кредит 100 тыс. леев (1 лей — около 2, 6 руб.— "Деньги"), и еще на 45 тыс. леев мне в долг дали химию — под залог земли и автомобиля", — рассказывает Иван. Нас ведут в сад, показывают гнущиеся под тяжестью плодов ветки. Немало яблок уже на земле. "Здесь много ранних сортов, их до середины августа надо убрать", — говорят расстроенные фермеры. Хозяев участков от 2 гектаров, живущих исключительно выращиванием фруктов, на севере Молдавии десятки тысяч. Почти все закредитованы под залог имущества. Еще в прошлом году все было просто: собрал урожай и сдал его прямо на месте в фуры, которые везли его в Россию. В 2013 году наша страна съела 170 тыс. тонн молдавских яблок из всего тамошнего урожая в 250 тыс. тонн. Холодильники для хранения в стране можно пересчитать по пальцам: предпринимателям нужны были не они, а фуры. Только в Атаках местные жители приобрели 80 20-тонных фур.

"У меня фуры тоже в кредит куплены, — рассказывает Геннадий Кушнир.— А сейчас и я без заработка, и два моих водителя, у которых тоже семьи есть хотят". Еще хотят есть семьи изготовителей тары и сборщиков урожая. Всего по Молдове — сотни тысяч оставшихся без заработка, что грозит социальным взрывом. Если правительство не примет срочные меры, жители Атак пообещали перекрыть автотрассу на Украину, а заодно и ж/д магистраль, оставив Молдавию без экспорта и в Европу тоже.

"Ну не в "бусики" же нам перегружать", — грустно говорит кто-то из толпы. Бусиком здесь называют фургончик грузоподъемностью 1, 5-3 тонны. Посмотреть, как торгуют "бусиками", мы вышли на площадь Атак прямо перед пограничным мостом, ведущим из Молдавии на Украину. К вечеру тут уже куча "бусиков" и народа с тележками. Объемы по 0, 5-1, 5 тонны для поставок в Россию неинтересны. Мелкие садоводы, в основном с юга Молдавии, привозят урожай в Атаки "бусиками" для продажи на Украину. Торговля внутри СНГ беспошлинная, но таможенные процедуры с товаром, на который обычно нет никаких документов, обходятся дорого. Зато разрешается бесплатно перенести через границу в руках до 2 кг. Зрелище забавное. Ящики с персиками, сливами перегружаются на тележки и вывозятся через молдавский пограничный пост на середину моста. Дальше каждый берет по ящику или ведерку и идет к украинскому посту на другой берег Днестра в Могилев-Подольский. Проходит через украинский пост, загружает ящики в "бусик" украинского покупателя и возвращается по другой стороне моста, опять предъявляя паспорт на обоих погранпунктах. Так и ходит вереница людей по кругу. Местным жителям разрешено пересекать границу без отметки в паспорте, иначе паспорта хватало бы максимум на неделю. Ближе к ночи, когда на границе остается лишь дежурная смена, повезут уже тележками — таможенники с обеих сторон давно свои, да и тоже есть хотят.

Пока не стемнело и 2 кг в одни руки никто не отменил, молодая девушка ищет пару для перехода: у нее ящик персиков почти на 5 кг. Парой вызвался я. Взял у нее ящик. Мы с фотографом "Денег" вышли на мост, отметив паспорта на молдавской стороне. Пока нес, выяснил у девушки с персиками, что платят за такой "рейс" из расчета 3, 5 гривны за кило. У моей напарницы, студентки, в месяц так набегает около 3, 5 тыс. гривен (около 10 тыс. руб.) — получается, переносит тонну. Вот только полностью пройти процедуру "экспорта" мне не удалось: на украинской стороне, увидев российские паспорта, нас с фотокором остановили. После полутора часов общения со специально вызванными сотрудниками украинских спецслужб нас отпустили назад в Молдавию — даже пообещали, что для девушки вес персиков зачтется с моим участием.

Что же до экспорта в Россию, постановление Россельхознадзора запретило ввоз молдавской плодоовощной продукции даже в ручной клади. Судя по судорожным действиям правительства Молдавии, к такому повороту оно оказалось не готово. В прошлом году в Россию было поставлено фруктов и овощей на $93 млн, а в нынешнем потенциальные убытки сельхозпроизводителей оценены в $150 млн, при этом в качестве помощи фермерам из бюджета пообещали выделить 20 млн леев (около $1, 5 млн) на программу госзакупки "каждому ребенку и солдату по яблоку в день". Одновременно Евросоюз начал решать вопрос об увеличении квот на беспошлинный ввоз яблок из Молдавии — 28 июля их подняли с 40 тыс. до 80 тыс. тонн. Но кого прямо сейчас спасут эти квоты, когда не налажены торговые связи, да и продукция не соответствует евростандартам? Плюс конкуренция. "В Европе на гектар сажают 3 тыс. яблонь, а у нас в четыре раза меньше. У них себестоимость ниже — мы не готовы пока конкурировать", — замечает примар Василий Трагира.

26 июля фермеры Атак в качестве предупреждения на час перекрыли тот самый мост на Украину. А 28 июля делегаты из Атак отвезли в Кишинев и передали правительству ультиматум: если оно не решит проблему за пять дней, крестьяне садятся на автомобили, сельхозтехнику и идут маршем на Кишинев. Глава молдавского Союза ассоциаций сельхозпроизводителей Александр Слусарь сомневается, что Россия отменит эмбарго: "Мы обвиняем правительство не в евроинтеграции, а в том, что оно не подготовилось. Не просчитало реакции России. Выход один — найти деньги на компенсацию сельхозпроизводителям. Понятно, что в Молдове таких денег нет. Надо просить у мирового сообщества. Если не найдут, будем рассматривать варианты протестов".

Цыганская правда

Памятник Ленину в Молдавии я встретил только в Атаках. И в Кишиневе, и в других местах, где мы побывали, на старых советских постаментах перед госучреждениями стоит господарь XV века Штефан чел Маре. Причем в такой же позе с вытянутой рукой, как и Ленин, но вместо кепки в руке — крест. В каждом населенном пункте теперь есть улица Штефана чел Маре — обычно бывшая Ленина. За почти четверть века самостоятельности Молдавия пережила и подъем унианистов (сторонников объединения с Румынией), и победу на выборах коммунистов. Европейский выбор и сегодня поддерживает вовсе не подавляющее большинство. Над крыльцом здания Партии социалистов Республики Молдова огромный баннер: "Молдове нужен другой путь — вступление в Таможенный союз". Ссылаясь на данные соцопросов, лидер партии и депутат парламента Молдавии Игорь Додон сообщает, что, будь референдум, большая часть населения проголосовала бы за Таможенный союз. "В 2013 году экспорт в СНГ составил 39%, а в Европу — 48%, — рассказывает Додон.— Но торговля с Европой на самом деле реэкспорт, просто сборка или пошив из завезенных комплектующих. Прибавочная стоимость, оставляемая в стране, в этом обороте минимальна. У нас открыты свободные экономические зоны, в производство в которых инвестировали иностранцы. Там собираются электроприводы для немецких автомобилей, шьются чехлы. Зато в СНГ отправляется сельхозпродукция — здесь чистых денег, остающихся в стране, значительно больше. Ориентация на ТС стратегически правильней — поможет сохранить традиционную отрасль. У нас 60% населения живет в селе, а 40% занято в сельском хозяйстве".

ВВП Молдавии в 2013 году — $8 млрд. Причем 25% — доля сельского хозяйства и пищепрома, а 60% — сферы услуг. Средняя зарплата — €250. Согласно переписи, в Молдавии (без Приднестровья) около 3, 6 млн жителей, но не менее 600 тыс. постоянно работают за границей и ежегодно присылают домой $2 млрд. Большая часть (примерно 67%) трудится в России — из $2 млрд на них приходится $1, 2 млрд. И, хотя Европа географически ближе, Россия пока предпочтительней. Абсолютно все, с кем я разговаривал, замечали, что с братьями-румынами, с которыми молдаване говорят на одном языке, работать трудно, в 1990-х на этом сотрудничестве многие обожглись. "Кинут. Даже нас кинут", — объяснили мне цыгане. Именно цыгане бесхитростно и четко сформулировали, почему так много жителей Молдавии "за Россию и Таможенный союз": "В Европе не заработаешь. В Европе все по закону, а в России можно как-то так… "

По фильмам, литературе Молдавия ассоциируется с цыганами — здесь их всегда было множество. Михай Волонтир, сыгравший цыгана Будулая, — молдавский актер. Встречаться с цыганами мы отправились специально в город Сороки на "цыганскую горку" — в обособленные кварталы на холме, где уже много десятилетий живут исключительно цыгане. Огромные трех-четырехэтажные частные дома на крошечных участках словно подпирают друг друга. Дворцы с башенками, колоннами, арками, лепниной, барельефами — но лишь на редком объекте работы закончены. "Хотите посмотреть, о чем мечтал Леонардо да Винчи?" — приглашает мужчина лет 35, в черных очках и с мефистофелевской бородкой. Представился Ахмедом — странное имя, ведь сорокские цыгане — православные… Мужчина ведет нас к уже достроенному трехэтажному дому, в котором идет внутренняя отделка. Строить небольшой дом — соседи уважать не будут. Соседа надо переплюнуть. "Видите барельеф — лицо на фасаде соседнего дома? Это сам хозяин", — указывает Ахмед. Почти все хоромы стоят недостроенные, но даже если достроены, все равно нежилые: в Молдавии очень дорогой газ, отапливать дворцы могут позволить себе только очень богатые люди. Вот и ютятся хозяева в деревянных пристройках. Самому Ахмеду дом подарил отец к свадьбе много лет назад (цыгане женятся очень рано: девочек выдают замуж с 12 лет, неженатый 19-летний юноша — старый холостяк). Ахмед трудится по торговой части в России, зарабатывает явно неплохо: в доме дорогой паркет, двери, потолки с лепниной, лежат готовые к установке резные статуи. Но мечтой Леонардо да Винчи он называет не эту роскошь. "Посмотрите, какой вид! " — Ахмед показывает с балкона действительно потрясающий пейзаж: под "цыганской горкой" — город Сороки с исторической крепостью, а за ним Днестр и Украина.

Находим местный "клуб": десяток пожилых мужчин с оливковыми глазами за дощатым столом на пятачке у автобусной остановки. Они провожают нас к дому барона — одному из самых высоких. Кованые ворота в кирпичной арке открыты, охраны не видно. Но провожатые немного напряжены. "Подождите пока здесь, — они останавливают нас у ворот.— Сейчас узнаем, примет ли он вас". Они уходят по длинной аллее к дому. Через пять минут возвращаются: примет.

Первое, что бросается в глаза во дворе, — два советских "членовоза", живописно врастающих в газон под раскидистыми деревьями. Ну прямо сюжет из фильма "Заяц над бездной", где молодой цыган угнал "ЗИЛ" у прибывшего в Молдавию Брежнева и подарил цыганскому барону. Позже мне рассказали, что одна из машин действительно возила генсека, но Андропова. Из огромного дома выходит мужчина с бородой, как у Деда Мороза, в тренировочных штанах, на ходу натягивая белую футболку с логотипом сигарет "Парламент". "Артур Михайлович Черарь", — представился он. Нам предлагают присесть на скамью во дворе, на которую жена барона тут же стелет ковер. Мы представляемся, объясняем, что из России, что пишем о жизни в Молдавии, а цыгане — неотъемлемая часть этой страны. Барон внимательно смотрит на нас поверх чуть поцарапанных очков, а потом замечает, что он не только барон "всея Молдавии", но и президент благотворительного фонда возрождения цыган и был бы рад, если бы мы помогли в этом трудном деле. Я сначала не понял, что имеется в виду: обычно журналиста просят рассказать о чем-то миру, донести что-то до властей. Барон, вздохнув, объяснил, что имеет в виду личный посильный вклад. Я достал тысячу рублей. "Положите под ковер", — кивнул Артур Михайлович.

Черарь пригласил нас на террасу дома, угощал чаем и коньяком. Цыганское общество сословное — положение во многом определяется знатностью семьи. Титул барона — наследственный. Впрочем, по словам Артура Михайловича, в 1999 году он, став бароном после смерти отца, провел демократические преобразования — его еще и утверждали голосованием на общем сходе. По данным "цыганской почты", как выразился барон, в Молдавии 360-370 тыс. цыган, но большинство из них на заработках за границей и в стране появляются раз в год. Но так было не всегда.

Сорокские цыгане изначально кузнецы, как упомянутый уже Будулай. В советское время здесь были производственные артели-кооперативы. Например, привозили ткани из Иваново и шили белье. Зарабатывались хорошие деньги, на которые в расцвет кооперативного движения начали возводить те самые дворцы. Теперь работы в Молдавии нет. В самих Сороках постоянно живут 2-3 тыс. цыган, в основном старики. "Цыганская горка" превращается в элемент туристической инфраструктуры: посмотреть экзотику сюда привозят зарубежных гостей, и сам барон не прочь в этом поучаствовать. По словам Артура Михайловича, он уже ведет переговоры с европейцами, чтобы те профинансировали строительство большого цыганского ресторана и гостиницы. Впрочем, мыслит он масштабно: замечает, что не зацикливается на цыганах, а хотел бы сделать "свободную эколого-научно-просветительскую зону — Сорокский район", где был бы представлен колорит всех народов Молдавии.

Вернувшись на пятачок, сразу попадаем в оборот к старикам. В основном интересуются, какой взнос мы сделали в фонд барона. Впрочем, главная тема обсуждений, как и везде, политика. Мне клянутся, что "умрут за Россию".

На деньги "ЦРУ"

Мы возвращаемся с севера Молдавии в Кишинев по хорошей трассе. "Еще два года назад тут вообще проехать было нельзя, — говорит водитель.— Дорогу нам американцы построили, вернее, дали деньги, а строили турки. Нашим не доверили: разворуют". Действительно, на трассе стоят огромные баннеры со звездно-полосатыми пентаграммами и пояснением, что дороги построены по программе Millenium. Впрочем, социалисты уверены, что дороги построены исключительно для вывоза реэкспортных товаров из свободных экономических зон.

Такие же баннеры я позже увижу в разных местах, в частности на огромном современном складе-холодильнике для хранения урожая, построенном фермером на американский грант. "Россия нам помогает лишь тем, что позволяет продавать у себя нашу продукцию. Даже скидки на газ не дает — платим, как европейцы. А Европа и США дают деньги на инфраструктурные проекты и развитие бизнеса", — вспоминаю давешний разговор с экс-министром экономики, главой Торгово-промышленной палаты Молдавии Валериу Лазэром. По его словам, 20% бюджета страны — иностранные гранты, только на модернизацию дорожной инфраструктуры было выделено более €500 млн. Общий объем грантов на развитие бизнеса оценить не удалось. Но помощь точно существенная, я общался с несколькими предпринимателями, получившими подобные гранты — кто деньгами, а кто оборудованием.

"Вас, не доезжая "ЦРУ", высадить или дальше?" — уточняет водитель уже в Кишиневе. ЦРУ таксисты называют представительство какого-то американского учреждения. "Если вам командировку отметить, вы не стесняйтесь, у нас тут куча разных американских структур работает", — шутит водитель. Он недалек от истины. Мы действительно идем на встречу с представителем американской организации. "Только без упоминания меня и конторы: разрешение на интервью надо просить в Вашингтоне", — предупреждает он с легким молдавским акцентом. По его словам, коррупция и воровство местных чиновников — почти как в России. И при всей внешней разнице в политических взглядах ни одно партийное объединение или клан не заинтересованы в модернизации законодательства и большей прозрачности: борьба, как водится, идет за сферы влияния и доступ к бюджетным деньгам. Однако, постоянно балансируя между Западом и Востоком, между ЕС и ТС, получая деньги по международным программам, власти вынуждены проводить реформы — таково условие получения этих денег. "На уровне администраций — и местной, и центральной — уровень коррупции, скорее всего, вырос, но те, кто в этом замешан, думают, что успеют украсть и отойти от дел раньше, чем сюда придут контролирующие структуры Евросоюза", — говорит примар Кишинева Дорин Киртоакэ.

Дорин сам по себе иллюстрация изменений в стране. Кишинев — миллионный город. В Москве глава управы с 50-тысячным населением неприступен, как голливудская звезда, про префектов округов и говорить нечего. В Кишиневе же примар ходит без охраны и фактически открыт для общения. Говорят, предыдущий примар Кишинева еще напоминал чиновника нашего разлива, был дядей в галстуке. Киртоакэ же — худой парень в черных брюках и белой рубашке с коротким рукавом. Выглядит моложе своих 36 лет. А ведь на первый срок в 2007 году Дорина выбирали, когда ему было вообще 29. Примар работает в кабинете, заваленном кипами бумаг, как на складе макулатуры. Нельзя сказать, что кишиневцы в восторге от его хозяйствования, однако на новых выборах предпочли не менять. Дорин — племянник "дяди Миши", главы парламентской Либеральной партии, экс-председателя парламента и даже бывшего и. о. президента Михая Гимпу. Однако это уже политик новой формации. К тому же он, по его словам, как представитель партии, не вошедшей в правящую коалицию, испытывает постоянное противодействие центра. Тем не менее говорит Дорин Киртоакэ, с 2009 года Кишинев самостоятельно получил международной помощи на €113 млн: часть безвозвратные гранты, а часть — кредит под 5% годовых. На эти деньги была восстановлена инфраструктура, в частности водопровод, закуплены новые троллейбусы.

Шоковая терапия

В Молдавии многие убеждены, что в советское время в республике жили гораздо лучше румын. "Мы туда возили на продажу любой советский хлам — от белья до инструментов. Румыны все сметали", — вспоминают местные жители. Сегодня уровень жизни в Румынии значительно выше. "Болгария, которая после вступления в ЕС потеряла свое сельское хозяйство, пример неудачный, но и нетипичный, — рассказывает Валериу Лазэр.— Они деньги, которые им дали на развитие, использовали не самым эффективным способом. Зато Польша после вступления в ЕС превратилась в крупнейшего экспортера сельхозпродукции". Последние годы граждане Молдавии все чаще ездят работать в страны ЕС, а с этого года большинство стран Европы установило для них безвизовый режим. Так что людям есть с чем сравнивать. "Теоретически ностальгирующих по СССР и сторонников евроинтеграции в Молдове 50 на 50, но вторые моложе — и их становится больше, поскольку первые постепенно вымирают. Правительство будет держать курс на евроинтеграцию", — говорит Лазэр.

Курс на Европу был взят еще в 2009 году, и все это время шли не только переговоры, но и реформирование политической системы. В интервью после подписания в Брюсселе соглашения об ассоциации с ЕС министр иностранных дел Молдавии Наталья Герман заявила, что одинаково важны и экономическая, и политическая составляющие, мол, развитая экономика без демократии невозможна.

Остановит ли Молдавию российское эмбарго? Состав правительства республики зависит от парламентских выборов, ближайшие — скоро, 30 ноября. Экономический кризис, вызванный эмбарго, может перерасти в политический. Сегодня в Молдавии весьма велика доля лояльного к России населения. Плюс много русскоязычных, особенно в Кишиневе, где живет или работает треть страны. Есть просто русские города вроде тех же Атак, села старообрядцев. Есть Гагаузия, где живут потомки турок. У нашего государства странная политика поддержки этих пророссийских сил. Например, в 2013 году РФ возобновила эмбарго на импорт молдавских вин. Исключение сделано для Гагаузии, в результате через эту автономию в Россию экспортируется около 30% молдавских вин, а гагаузы получают свой процент. "А почему бы и нам сейчас с яблоками не сделать исключение — мы же свои?" — заметили старообрядцы в селе Кунича. Подобные нотки я слышал и в Атаках. Эмбарго лояльности к России явно не повышает. И, как в итоге проголосуют фермеры, когда урожай все-таки сгниет, неизвестно — возможно, обида на Россию у тех, кто был ей лоялен, перевесит.

Молдавия переживет нынешнее эмбарго, как пережила эмбарго 2006 года на вино. Да, многие винзаводы закрылись, бизнес потерял деньги, виноделы — работу. Но в итоге отрасль перестроилась под евростандарты и уже не зависит от диктата одного покупателя. С фруктами, возможно, будет так же. Вряд ли эмбарго заставит Молдавию отказаться от интеграции с ЕС, скорее ускорит этот процесс. Но перспектива лишиться хорошего отношения со стороны атакских фермеров почему-то не радует. Да и самих фермеров с их осыпающимися яблоками жаль.Источник Статья добавлена Pavel_Mal
11.08.2014 11:13