Россия с прошлого года — крупнейший для Danone рынок в мире: здесь группа получила 11% от всей своей выручки в 21, 3 млрд евро — больше, чем в родной Франции (там только 10%). В регионе, в который входят страны СНГ и Северной Америки, продажи Danone прибавляли активнее, чем где бы то ни было в мире: рост сопоставимых продаж здесь составил 7, 8%. Правда, йогуртов, кефира и других молочных продуктов компания продала меньше, чем годом раньше, и две трети роста — результат повышения цен. Возможно, именно российский рынок спас Danone от кризиса, ведь последние полтора года для мировой молочной индустрии были драматическими. Новозеландская Fonterra — один из крупнейших поставщиков молочного сырья — в августе 2013 г. объявила, что из-за неисправности труб в продукцию одного из ее заводов мог попасть возбудитель ботулизма.

Три мировых гиганта — клиента Fonterra спешно отзывают продукты, в первую очередь детское питание, в нескольких странах Азии, в том числе и в Китае. Валюты развивающихся стран — а именно они вместо тормозящей Европы давно уже обеспечивают рост большинству продовольственных гигантов — лихорадит. Глобальные цены на молочное сырье рвутся вверх. Все это — реальность для Danone и лично для Франка Рибу: из-за Fonterra компания потеряла 370 млн евро на восьми рынках, молочное сырье подорожало в мире на 10%, продажи, хоть их и удалось нарастить, до первоначального прогноза в 5% не дотянули, составив лишь 4, 8%. Но президент Danone спокоен: изменить мировую ситуацию компании вряд ли под силу, а в самой Danone дела идут неплохо, убежден он. И все же Рибу признает: пора поискать новые источники для будущего роста.

— Ваши прогнозы развития экономической ситуации в мире обычно очень точны. Как вы видите ситуацию сегодня?

— Моя профессия состоит не в том, чтобы составлять прогнозы. Моя цель — смотреть, что и как происходит в мире, и строить правильные гипотезы с точки зрения рисков для нашего бизнеса. Сегодня моя гипотеза состоит в том, что все, что касается Европы, не скоро снова запустится. Поэтому мы должны адаптировать нашу компанию к этой ситуации и быть готовыми к разным показателям роста — от плюс 3% до минус 3% в зависимости от страны. В странах с динамично развивающейся экономикой мы видим, что рост в 5-10% по-прежнему реален. Конечно, важны инновации, инвестиции, человеческий капитал. Ну а мы должны смотреть в будущее и искать, что нам может дать рост в будущем. Я думаю, сейчас речь об Африке. Именно поэтому мы уже являемся номером один во всей Северной Африке, номером один в Южной Африке, а сейчас начинаем развивать бизнес в Африке к югу от Сахары. В конце 2013 г. мы совершили приобретение в Африке и планируем развиваться там и дальше. Если вы меня спросите, все ли хорошо функционирует в мире в целом — нет, не везде. Но наша профессия состоит в том, чтобы как можно лучше адаптироваться к ситуации.

— Россия для вас — крупнейший заграничный рынок, поэтому я не могу не спросить вас о политической ситуации. Как вы думаете, может ли ситуация с санкциями сказаться на российской экономике в целом и на вашем бизнесе здесь в частности? И — если уж ставить вопрос провокационно — думаете ли вы, что это начало новой холодной войны?

— Есть риски, которыми Danone управлять не может. Это не шаблонная отговорка с моей стороны, но я не занимаюсь политикой, поэтому комментировать это не буду. Но могу сказать, что мы со своей стороны должны быть на высоте и нести нашу ответственность. Наша ответственность в России — это 14 000 работников, которые благодаря нам имеют работу и средства к существованию. Вторая наша ответственность — это миссия Danone: нести здоровье через наши продукты как можно большему количеству потребителей. И в России мы считаем себя российской компанией: мы покупаем молоко в России, производим наши йогурты в России, продаем их в России. Это приоритеты всех наших российских проектов. Поэтому мы далеки от санкций и политики. Но тем не менее мы все же беспокоимся в отношении курса рубля и хотели бы, чтобы производство сырого молока в России развивалось очень активно. Мы хотим, чтобы русские люди верили в будущее своей страны и позитивно смотрели на российскую экономику.

— В прошлом году сопоставимые продажи у вас выросли, но операционный доход, рентабельность и чистая прибыль снизились. В I квартале добавилось еще и снижение продаж — как в деньгах, так и в натуральном выражении. Выглядит драматически.

— В 2013 г. наша выручка выросла на 4, 8% — это очень хороший результат, один из лучших в нашей отрасли. Помимо разных эффектов, связанных с валютой некоторых стран, и замедления экономического роста в некоторых странах у нас была крупная проблема в Китае — в связи с поставками из Новой Зеландии. Добавьте к этому еще ситуацию с ценами на молоко и политический кризис в некоторых странах. Но если бы не ситуация с Китаем, которая на самом деле проблемой не является, у Danone был бы очень хороший год. Самым слабым наш рост был в сегменте свежих молочных продуктов, так как эта категория меньше других связана с растущими развивающимися рынками. В детском питании рост у нас двузначный, в воде тоже, в медицинском питании — приблизительно 6%. Это хорошие показатели. Поэтому не нужно делать выводов на основании результатов I квартала. Повлияло еще и то, что в Китае в I квартале прошлого года у нас был очень мощный рост, а в этом году такого нет. Мы сейчас это восстанавливаем. Мы подтвердили свои годовые прогнозы. И надо сказать, между I кварталом и II кварталом в этом году есть большая разбалансированность.

— В отчетности вы указываете, что ситуация с Fonterra во второй половине прошлого года принесла вам 370 млн евро недополученной выручки. Можно ли считать эту цифру общей суммой ущерба? Или, учитывая дальнейшее охлаждение потребителей в Китае к вашей продукции и другие последствия, общая сумма больше?

— Помимо денежных потерь, той цифры, которую вы назвали, нам пришлось восстанавливать имидж. Мы над этим много работали, запустили новые продукты. Чтобы компенсировать потери, нам потребуется год. Сейчас самая динамично растущая часть в сегменте свежих молочных продуктов и детского питания в Китае — поставки международных марок: новой Dumex International и уже существующей Nutrilon. Оба этих бренда производятся в Европе для продажи в Китае. Так что мы, фигурально выражаясь, находимся в процессе реконструирования нашей компании — мы придаем ей новую форму.

— Fonterra — не единственная неурядица, произошедшая с вашей компанией в Китае за последний год. Государственные китайские СМИ заявили, что ваша «дочка» Dumex платит больничному персоналу за использование продуктов компании. Dumex тогда объявила, что начинает детальное расследование. Насколько долгосрочным будет влияние «китайского фактора» в целом на ваш бизнес? Может ли так случиться, что китайские потребители теперь будут вообще не очень охотно покупать продукцию Danone?

— В Китае у нас есть две категории продуктов. Во-первых, это местные продукты. Мы работаем под локальной маркой Dumex. Она сильно пострадала. Во-вторых, очень большая часть нашего бизнеса в Китае — это официальные поставки импортной продукции, произведенной в Европе. Это самая сложная часть нашего бизнеса, и она по-прежнему функционирует очень хорошо. Но после всех неурядиц нам нужно восстановить Dumex. Мы перезапустили марку Dumex в Китае и выводим ее на новый уровень — продукты под этой маркой будут выпускаться в Европе для продажи в Китае. В результате этой перестройки, думаю, к концу 2014 г. у нас будет примерно тот же объем бизнеса , что был в лучшие времена, но, возможно, с большей долей импортных продуктов.

— А расследование, начатое Dumex, уже закончено?

— Да. Оно показало, что образовательные программы не всегда правильно применялись и в результате привели в некоторых случаях к нарушениям международной политики компании. Dumex уже приняла меры для исправления ситуации.

— В прошлом году цены на сырое молоко выросли для вас в мире на 10%, указано в отчетности. И в I квартале признаков улучшения ситуации видно не было. Насколько неожиданным для вас был глобальный рост и как будет развиваться ситуация дальше?

— Главная проблема с ценами на сырое молоко — их очень большая волатильность: цены то опускаются, то поднимаются, поэтому здесь очень сложно делать прогнозы. Эта волатильность также затрагивает и интересы фермеров, производящих сырое молоко. Поэтому цель Danone — работать со всей отраслью. Мы должны воспринимать молоко не только как ингредиент, а именно как отрасль. Я думаю, в краткосрочной перспективе цены уже стабилизировались. Нам нужно думать об эффективности и делать производство более эффективным. Если говорить о ситуации в Европе, то, как вы знаете, скоро может быть отменена общеевропейская сельскохозяйственная политика (квоты, ограничивающие производство молока. — «Ведомости»). Это должно привести к тому, что производственные возможности ферм увеличатся. А цена молока часто зависит от объемов его производства.

В России волатильность цен на молоко беспокоит нас, потому что мы в Danone хотим развивать рынок современных молочных продуктов — йогуртов. Сейчас потребление йогуртов составляет всего 6 кг в год на человека — нам нужно развивать новые продукты, но при этом не забывать о том, чтобы наши цены были доступны для потребителей. Мы не можем себе позволить переносить возрастающие цены на потребителя. Поэтому я и встречаюсь здесь с политиками — чтобы затрагивать эту тему. Россия импортирует достаточно большое количество сухого молока — этот импорт покрывает 25% потребности в сырье. Думаю, что Danone должна способствовать тому, чтобы в России расширялась собственная молочная база, появлялись новые фермы — для того чтобы по жидкому молоку страна стала автономной. Это окажет влияние и на цены.

— Когда вы подписывали сделку по покупке доли в «Юнимилке», вы говорили, что акционеры «Юнимилка» могут продать Danone оставшуюся у них долю в компании. Речь идет про календарный 2014 г. или про результаты 2014 г?

— Начиная с этого года у них есть возможность воспользоваться пут-опционом. Решение принимает совет директоров.

— Вы обсуждаете это с ними?

— Это вопрос совета директоров. Я не представляю совет и поэтому не могу дать этой информации.

— В отчетности есть суммы обязательств по этому опциону: в отчете за 2010 г. говорилось, что обязательства по опциону эквивалентны 754 млн евро, а на конец 2013-го — уже 1, 079 млрд евро. Эти цифры отражают сумму, которую вы должны будете им заплатить при реализации опциона, или это просто бухгалтерский показатель?

— Это бухгалтерская формальность. Существует формула оценки доли, привязанная к результатам компании, но от чего она зависит, я не могу вам сказать.

В Danone любят неожиданные решения. Например, с момента IPO «Вимм-билль-данна» Danone последовательно наращивала свою долю в российском производителе, а потом поглотила его главного конкурента — российский «Юнимилк». Закончив в прошлом году консолидацию всех предприятий «Юнимилка», в Danone взялись за решение новой задачи: как обеспечить свои заводы достаточным количеством главного сырья — сырого молока — и застраховаться от его резкого подорожания. Во всем мире молочное сырье для Danone в прошлом году подорожало примерно на 10%. В России в I квартале этого года цены были выше прошлогодних почти на 40%, с приходом сезона «большого молока» они пошли вниз, но все равно остаются выше на четверть. Ответ Danone — совместный проект с российской компанией «Дамате» — строительство молочных ферм общей стоимостью 400 млн евро. Об отношениях с российским партнером, повышении цен и новой структуре управления бизнесом рассказывает Ив Легро, генеральный директор Danone в России, вице-президент подразделения свежих молочных продуктов Danone в странах СНГ.

— Danone и компания «Дамате» Наума Бабаева объявили о совместном проекте, предусматривающем строительство молочно-товарных комплексов в Тюменской области и Башкирии. Его необходимость для вас связана с драматической ситуацией с сырым молоком?

— Не совсем так. Конечно, он поможет нам разрешить ситуацию с ценами на молоко. Но главное для нас — чтобы в местах, где у нас есть производство, было обеспечено наличие достаточного объема молока. У нас есть производство недалеко от Тюмени, и одна из ферм «Дамате» будет там. Вторая будет в Башкирии — молоко с нее тоже будет поставляться на наши заводы. Наша цель в том, чтобы детально проработать всю структуру затрат и обеспечить себе наиболее стабильную цену.

— В конце 2013 г. было объявлено о подписании протокола о намерениях с «Дамате». Продвигается ли вообще проект?

— Мы сейчас активно работаем над этим проектом и, думаю, очень скоро сможем объявить о его старте.

— Можете ли вы подтвердить, что речь идет именно о создании совместного предприятия? То есть что будет создана совместная компания, учредителями которой будут Danone и структуры Бабаева?

— Мы пока не готовы раскрыть детали финансовой структуры соглашения. Инвестиции в основном будет делать Бабаев, а также банки, с которыми он работает. Danone предоставит помощь в эксплуатации этих комплексов, обеспечит выкуп всего молока, которое там будет производиться, а также предоставит финансовую поддержку этому проекту. Danone не будет управлять этими комплексами.

— Danone будет акционером этой компании и будет финансово участвовать в этом проекте? Или вы скорее выступаете тут в роли клиента?

— Конечно, как клиент и покупатель молока мы будем участвовать в этом проекте. Мы также предоставим финансовую поддержку. Но формат нашего участия — будет ли это заем или участие в капитале — мы сообщить пока не можем.

— Инфляция мировых цен на сырое молоко составила для вас в прошлом году 10%. Как выросли цены для вас в России в прошлом году и как развивается ситуация в этом?

— В России молоко подорожало очень сильно. В I квартале 2014 г. цена выше, чем год назад, на 35%. Обычно каждое лето цены на молоко понижались, но в 2013 г. этого не было. В этом году цены летом начали снижаться, но они все равно значительно выше показателей прошлого года. Самая большая проблема в том, что Россия по молоку не самодостаточна: 15-20% молока и молочных продуктов импортируется. Поскольку есть достаточно много импорта, Россия очень чувствительна к мировому рынку — в первую очередь к ценам на сухое молоко. Но мы не можем переложить весь груз на потребителя: если мы попросим его платить за все это, он просто не будет покупать. Поэтому цены должны оставаться доступными для потребителя, с тем чтобы не снижался уровень потребления. Поэтому одна из важных задач — с поддержкой федерального и региональных бюджетов — стимулировать производство молока в России, привлечь в этот сектор больше людей, создать больше молочных хозяйств. Должно быть доступно долгосрочное финансирование — на 15 лет. Мы помогаем молочным фермам увеличивать производство, повышать надои с каждой коровы — находим специалистов, которые могут помочь производить больше молока. Цель на самом деле у всех одна — чтобы в России было достаточно молока для населения. В молоке содержатся кальций, белки и другие очень важные для здоровья элементы. Мы можем работать над объемом производства молока, его качеством, помогать оптимизировать затраты, чтобы производитель сырого молока постоянно получал доход от своей продукции. Все это мы делаем для того, чтобы избежать повышения цен, которое потребителям может только повредить.

— В I квартале этого года цена на входящее сырье у вас выше на 35%, чем в прошлом году. На сколько вы подняли цены на разные продукты для потребителей?

— Не могу дать вам конкретных цифр: разная продукция подорожала по-разному. Конечно, наше повышение цен было гораздо ниже, чем 35%. Увеличение цен на молоко составило 35%, но другие затраты на столько же не выросли. Обычно цена на базовые продукты — молоко, кефир — увеличивается больше всего, ведь удельная доля молока в них самая высокая. А, например, на Danissimo повышение цены будет не таким значительным, потому что доля стоимости сырого молока в его цене менее важна. Но нам нужно быть очень внимательными: мы не можем увеличивать цены выше определенного порога — как только мы это сделаем, продажи начнут снижаться, а за ними пойдет вниз и производство. Я думаю, что конец года не будет таким жестким, как его начало. Думаю, что в конце года различие в цене сырого молока будет гораздо меньше 35%.

— Велика ли валютная составляющая в вашей продукции в целом? Почувствовали ли вы эффект девальвации рубля?

— Я не могу говорить о конкретных цифрах. Но это небольшая часть наших затрат. Здесь есть два момента. Первый и самый важный касается потребителей: каждый раз, когда рубль падает, продажи самых дорогих продуктов снижаются. Но это длится всего несколько месяцев. Второй аспект связан с тем, что в долларах или евро мы закупаем, например, оборудование. Естественно, мы стараемся стимулировать наших поставщиков к тому, чтобы они переводили бизнес в Россию — в большинстве случаев это вполне возможно. Мы также хеджируем валютные риски — это нас частично защищает. Если же говорить о наших затратах в целом, самая большая статья расходов — это все же молоко.

— Продажи «Простоквашино» в прошлом году выросли на 20%. Сколько из этого пришлось на рост в натуральном выражении, а сколько — на повышение цен?

— В 2013 г. примерно две трети роста пришлось на объем, причем выросли продажи всех продуктов под этим брендом. Цены на конечную продукцию выросли не так значительно.

— Меняется ли доля брендов «Юнимилка» в ваших продажах в целом?

— В 2012 и 2013 гг. продукты экс-«Юнимилка» росли в продажах больше, чем бренды Danone. Но сейчас мы уже не делаем такого различия, поэтому я даже не знаю этих цифр. Мы внутри разделяем продукцию по категориям — традиционные и современные молочные продукты, детское питание и т. д. Кстати, продажи «Темы» в прошлом году выросли на 30%. Прошлый год мы закончили с чистой выручкой в России 87 млрд руб. — это на 11% больше, чем в 2012 г. Причем к концу года рост ускорился: в первой половине года рост был немногим меньше 10%, но в основном за счет объема продаж, а во второй — повышение ускорилось, но в большей степени за счет цен.

— Когда начинает действовать пут-опцион для прежних владельцев «Юнимилка»?

— Они могут предъявить доли к выкупу начиная с 2014 г. На сегодняшний момент никаких изменений в структуре акционеров нет.

— Цена исполнения опциона зафиксирована конкретной суммой или привязана к каким-то результатам компании?

— Есть определенная формула, которая была предметом переговоров при заключении сделки. Детали я раскрывать не могу.

— Сколько еще времени вам потребуется, чтобы консолидировать все предприятия «Юнимилка»?

— Мы уже консолидировали все заводы на 100%. Эта работа завершена в декабре 2013 г. Нам потребовалось на это три года. Последний завод, которым мы закончили консолидацию, — МК «Саранский». Всего мы выкупили доли 4000 миноритариев. Сейчас у нас второй этап реструктуризации, гораздо более важный. Наша новая структура будет состоять из нескольких юридических лиц — нам в некоторых случаях нужно будет упростить юридическую структуру. До завершения консолидации мы этого сделать не могли. Это проблема не только юридическая, она связана и с информационными системами. Основная цель — упростить структуру юрлиц.

— Как именно будет выглядеть новая организационная структура компании?

— Вода и детское питание по-прежнему будут управляться отдельно, они не будут частью совместного бизнеса «Danone-Юнимилка». Структура молочного бизнеса будет как можно более упрощенной. Мы стремимся к тому, чтобы у нас было одно юрлицо. Когда именно это станет возможно, я пока не знаю.

— Розничные компании говорят о замедлении темпов роста. Вы заметили какое-нибудь влияние на свой бизнес?

— Да, у нас несколько снизился рост продаж, когда увеличились цены. Это значит, что продажи выросли меньше, чем в прошлом году. Но потом они в конце концов поднимутся. В нынешней ситуации, я думаю, 2014 год будет примерно таким же, как прошлый. Думаю, если бы молоко так сильно не увеличилось в цене, у нас был бы исключительный год. Но у нас есть два неоспоримых аргумента в нашу пользу: во-первых, люди всегда будут есть, а во-вторых, они всегда будут стараться выбирать продукты, наиболее полезные для здоровья. Так что мы всегда останемся в выигрыше.Источник Статья добавлена Pavel_Mal
16.07.2014 06:01